«Соседи! Помогите! Меня с детьми выгоняют на улицу!» — в панике закричала Наталья, когда её манипуляции были раскрыты

— Соседи! Помогите! Меня с детьми выгоняют на улицу! — золовка бросилась к двери.

На шум вышла соседка, Анна Сергеевна, всегда участливая пенсионерка. За ней подтянулись и другие жильцы.

— Смотрите! — я включила запись на ноутбуке. — Вот что происходит в нашей квартире.

Соседи молча смотрели кадры и подслушанный телефонный разговор. Наталья, поняв, что проиграла, метнулась в спальню.

— Собирайте вещи, — донёсся её крик. — Быстро, дети! Нас здесь не ценят!

Я медленно поднималась по лестнице, чувствуя, как гудят ноги после двенадцатичасовой смены.

Перебирала в голове планы на вечер: горячая ванна, любимый зелёный чай и новый роман Донцовой.

На лице непроизвольно появилась улыбка от предвкушения отдыха. А что? Даже такие мелочи вполне сойдут за идеальную награду после тяжелого дня.

Открыла дверь. Сразу почувствовала запах пиццы. Странно, мы с Петей если и заказываем доставку, то только по выходным.

В прихожей громоздились чемоданы, детские рюкзачки с мультяшными героями, а на вешалке красовалась чужая куртка леопардовой расцветки.

— Петя?

На кухне творился настоящий погром: гора немытой посуды в раковине, на столе – пустые коробки из-под пиццы, крошки, разлитый соус.

Посреди этого хаоса восседал мой муж и с довольной улыбкой попивал кофе.

— А, Галочка! Наконец-то! — он махнул рукой, будто дирижёр, приветствующий оркестр. — У нас радость – Наталья приехала с детишками. Погостить на месяц.

Наталья – его младшая сестра, вечная обуза нашей семьи, которая появлялась и исчезала, оставляя после себя разруху и пустой кошелёк.

— Как это – на месяц? Мы же не обсуждали…

— А чего тут обсуждать? — перебил Пётр, отхлёбывая кофе. — Мой дом – мои правила. Я уже давно не видел сестру и племянников, не могу же ей отказать.

В этот момент из спальни выплыла золовка – высокая, в ярком халате, с укладкой, словно только из салона красоты. За ней, как утята за уткой, семенили двое детей – мальчик и девочка.

— Галочка, дорогая! — пропела Наталья, обдавая меня удушливым ароматом приторных духов. — Как я рада тебя видеть! Надеюсь, ты не против нашего маленького вторжения? Мы с детками подумаем, может, и дольше месяца задержимся. Тут так уютно!

Её тонкие губы растянулись в улыбке. Дети тем временем уже открыли холодильник и с любопытством изучали его содержимое.

История несчастливого брака

Двадцать лет назад всё было иначе. Я влюбилась в Петра с первого взгляда – высокий, статный, с густой шевелюрой. Он работал инженером, увлекался джазом и умел рассмешить одной фразой.

Тогда он устроил для меня настоящую карусель веселых и ярких свиданий.

Мы могли часами бродить по парку, обсуждая книги и мечты о будущем.

— Галочка, только представь, построим большой дом, заведём троих детей. — говорил он тогда, держа меня за руку, — По выходным будем устраивать семейные обеды в саду. Ты будешь печь свои фирменные пироги, а я научу детей играть на гитаре.

Свадьба была скромной. Евгения Петровна, его мать, приняла меня как родную дочь. Она часто приходила к нам, учила готовить, давала мудрые советы.

С ней было легко и тепло.

— Главное в семье – уважение, — говорила она, помешивая суп в кастрюле. — Когда есть уважение, любовь только крепче становится. А если начнёте друг друга подминать – быстро всё разрушится.

Первые пять лет были почти безоблачными. Конечно, случались размолвки, но мы быстро находили общий язык. Даже появление Натальи, которая тогда впервые попросила помощи, не омрачало нашего счастья.

— Ну что нам стоит помочь? — убеждал меня Пётр. — Она же совсем молоденькая, неопытная. Поживёт месяц, встанет на ноги.

Тогда я не придала значения тому, как властно Наталья заняла гостевую комнату, как придирчиво осматривала каждый угол и небрежно относилась к моим вещам.

Месяц растянулся на три, потом она уехала, прихватив мои любимые серьги, мол, случайно положила в свою косметичку.

Вскоре свекрови не стало. Мужа словно подменили. Стал раздражительным, больше не интересовался моими делами. Всё чаще в разговорах проскальзывали фразы: «Ты мне не мать», «Не указывай, что делать».

А золовка будто почувствовала момент. Её визиты участились. То ей нужны деньги на курсы, то помощь с переездом, то просто перекантоваться пару недель. И каждый раз Пётр становился на её сторону.

— Она же сестра моя, единственная родная душа осталась, — говорил он, когда я пыталась возражать. — Ты должна понять.

Я понимала. Понимала, что Наталья – профессиональная иждивенка, которая никогда не работала больше месяца.

Что её сложные ситуации – результат собственной безответственности. Что она манипулирует братом, играя на его чувстве вины перед покойной матерью.

Но я молчала. Ради мира в семье, ради тех светлых воспоминаний о первых годах брака. Теперь же, глядя на захламленную кухню и наглую улыбку этой девицы, я понимала – это конец моему терпению.

Незваные гости

Первая неделя превратилась в настоящий кошмар.

Наталья, как хозяйка на выданье, принялась обустраивать квартиру. Выкинула мой фикус, ведь он портил вид из окна. Декоративное кресло, которое я восстанавливала сама, оказалось в коридоре – оно не вписывается в современный интерьер.

— Ты не обижайся, — щебетала Наталья, перебирая мой гардероб, — но эти вещи давно пора обновить. Смотрите, какой потёртый воротничок у блузки. А эта юбка! В таком фасоне даже моя бабушка не ходила.

Её дети, Костик и Машенька, носились по квартире как метеоры. От их топота дребезжала посуда в серванте, а соседи снизу уже дважды стучали шваброй по потолку.

— Дети должны играть, — безапелляционно заявлял Пётр. — Ты просто отвыкла от детского смеха.

Однажды утром я обнаружила, что коллекция фарфоровых балерин, которую я собирала годами, покрыта паутиной царапин.

— Машенька хотела поиграть в магазин, — пожала плечами Наталья. — Подумаешь. Купи новые, если так переживаешь.

— Эти фигурки – подарок моей мамы! — я впервые повысила голос. — Некоторым из них больше пятидесяти лет!

— Ой, брось, — Наталья картинно закатила глаза. — Ты прям как Плюшкин, над каждой безделушкой трясёшься. Модернизация нужна, свежий взгляд на вещи.

Вечером того же дня пропала моя кубышка.

Керамическая баночка, где я хранила заначку на черный день. Пять тысяч рублей – не состояние, но сам факт!

— Ты её переложила поди. — предположил Пётр, даже не оторвавшись от телевизора.

— Дети не могли взять, — тут же вставила Наталья. — Они у меня хорошо воспитаны. А ты, прежде чем обвинять, лучше бы в своей памяти покопалась.

Я смотрела на неё: новый макияж, маникюр, платье. Откуда у безработной такие средства? Но стоило заикнуться об этом Петру, как он взрывался.

— Хватит следить за каждой копейкой! Ты превращаешься в сварливую скупердяйку!

В тот вечер я долго сидела на кухне, слушая, как в гостиной Наталья со смехом рассказывает брату истории из своей бурной молодости.

И поняла – пора действовать. Нельзя позволять этой женщине разрушать мою жизнь. Нужны доказательства, железные и неоспоримые.

Тихая охота

В магазине электроники я купила маленькую камеру, замаскированную под датчик движения.

Установила её в коридоре, откуда просматривались все комнаты. Петру сказала, что это новая система безопасности – он только махнул рукой, не вникая.

— Ты становишься параноиком, Галя, — съязвила Наташа за ужином. — Какие воры? В нашем доме даже консьерж есть.

Первые дни записи не показали ничего особенного. Наталья бродила по квартире, разговаривала по телефону, дети играли.

Но на четвёртый день я увидела то, что и ожидала.

Поздно вечером, когда все спали, Наталья прокралась на кухню. Методично обыскала все шкафчики, выдвинула ящики.

Нашла мою новую копилку (теперь я хранила её за банками с крупами), вытряхнула содержимое в карман халата. Потом направилась в спальню.

На записи чётко видно, как она открывает мою шкатулку с украшениями, перебирает содержимое. Золотой браслет – подарок мамы на сорокалетие – исчезает в кармане халата.

Следующий фрагмент записи был ещё интереснее.

Наталья говорила по телефону, расхаживая по коридору:

— Слушай, Ленка, всё идёт по плану. Эта курица даже не догадывается. Петька на моей стороне. Поживу тут до весны, может, и дольше. А что? Детям нравится, школа рядом. Квартира просторная, район хороший.

Я сидела перед монитором, чувствуя, как внутри закипает ярость. Значит, всё спланировано? Значит, я – курица?

На следующее утро я обнаружила в шкафу свою сумку. Вместо кошелька с деньгами там лежали поломанные игрушки.

— Пётр, нам надо поговорить, — я положила перед мужем флешку с записями.

— Опять твои фантазии? — он поморщился. — Надоели эти беспочвенные обвинения.

— Беспочвенные? — я включила ноутбук. — Тогда посмотри сам.

Он смотрел видео в полной тишине. Я видела, как меняется лицо мужа: недоверие сменяется удивлением, потом – гневом.

Особенно его задел телефонный разговор, где Наталья называла его «тряпкой, которой можно вертеть».

— Это монтаж, — раздался за спиной голос Натальи. — Галина специально всё подстроила, чтобы поссорить нас. Петя, неужели ты веришь ей.

— Где браслет? — перебил её Пётр, впервые за долгое время глядя на сестру без привычного обожания.

— Какой ещё браслет? — Наталья картинно всплеснула руками. — Вы с ума сошли! Я приличная женщина, мать двоих детей! Как вы смеете обвинять меня в воровстве?!

— Тот самый браслет, который ты взяла из шкатулки три дня назад, — я достала телефон. — Кстати, я уже отправила копию записи в полицию. И заявление написала.

Наталья побледнела, но быстро взяла себя в руки.

— Ах так? — она повысила голос. — Тогда я не уйду отсюда, пока не получу компенсацию! Вы обязаны содержать меня и детей! Я расскажу всем соседям, какие вы на самом деле!

— Эта квартира, — я указала на спальню, гостиную, кухню, — оформлена на меня. Документы у меня есть. Могу в любой момент тебя выгнать.

— Врёшь! — взвизгнула Наталья. — Петя, скажи ей!

Но Пётр молчал, глядя в пол. Двадцать лет брака, двадцать лет я терпела выходки его сестры. И вот теперь, глядя на этих двоих, я чувствовала только усталость и отвращение.

— Я вызываю полицию, — спокойно сказала я, набирая номер. — Пусть зафиксирует факт кражи.

— Су*kа! — Наталья бросилась к двери. — Соседи! Помогите! Меня с детьми выгоняют на улицу!

На шум вышла соседка, Анна Сергеевна, всегда участливая пенсионерка. За ней подтянулись и другие жильцы.

— Смотрите! — я включила запись на ноутбуке. — Вот что происходит в нашей квартире.

Соседи молча смотрели кадры воровства и подслушанный телефонный разговор. Наталья, поняв, что проиграла, метнулась в спальню.

— Собирайте вещи, — донёсся её крик. — Быстро, дети! Нас здесь не ценят!

Через полчаса появился участковый. К вечеру Наталья с детьми покинула квартиру, напоследок прошипев:

— Ты ещё пожалеешь об этом. И ты, братик!

Новая жизнь

Я стояла у окна, глядя, как она с детьми садится в такси. В квартире воцарилась непривычная тишина.

— Галя, — Пётр тронул меня за плечо. — Прости меня.

— Помнишь, как мы мечтали о большом доме? О детях? О семейных обедах в саду? Где всё это, Петя?

Он молчал. Наши мечты разбились о его бесконечную опеку над сестрой, о моё малодушное терпение.

На следующий день я собрала небольшую сумку.

— Куда ты? — встревожился Пётр.

— К дочери. Мне нужно время подумать, — ответила я, застёгивая молнию на чемодане. — И тебе тоже.

В квартире дочери, светлой и просторной, я впервые за долгое время почувствовала покой. Ника, моя умница, не задавала лишних вопросов.

Через неделю позвонил участковый. Наталью вызвали на допрос по факту кражи. Она во всём созналась и вернула браслет. Правда, копилку уже не вернёшь – деньги давно потрачены.

Пётр звонил каждый день. Просил прощения, обещал измениться. Но я больше не верила обещаниям. Слишком долго жила в плену чужих желаний и прихотей.

— Мам, — сказала как-то Ника, — ты изменилась. В глазах появился блеск, морщинок стало меньше.

Я улыбнулась. Действительно, впервые за много лет я чувствовала себя свободной от чужих проблем.

Через месяц я подала на развод

Пётр не возражал – видимо, тоже понял, что наш брак давно превратился в привычку.

Наталья, как я слышала, уехала к дальним родственникам в другой город.

Самые читаемые рассказы недели:

Источник