— Да при чем тут свадьба! — резко воскликнула Тамара Сергеевна.
— Любовь? — Ольга презрительно усмехнулась. — А разве любовь — это когда меня тошнит от запаха спиртного? Когда каждый раз я начинаю дрожать, если он задерживается? Когда я уже учусь прислушиваться к его дыханию во сне — не чувствуется ли алкоголь?
— Ты преувеличиваешь…
— Никак нет! Я прожила с этим всю жизнь! Сначала с отцом, а теперь… — голос Ольги дрогнул. — Теперь вы хотите, чтобы я добровольно вернулась в тот самый ад?
Тамара Сергеевна опустилась в кресло, и вдруг Ольга увидела в ней не просто пожилую женщину, а по-настоящему старую и измученную.
— Он старается, — тихо произнесла она. — Проходит лечение, кодируется… Ради тебя старается.
— Ради меня? — Ольга покачала головой. — Если бы это было так, он рассказал бы сразу. Не прятал правду. Не заставлял бы меня узнавать всё от посторонних.
— А что теперь? — с мольбой посмотрела на нее Тамара Сергеевна. — Деньги на кафе уже потрачены, гости приглашены…
— Деньги — это самая мелочь, что может пропасть, — ответила Ольга, направляясь к двери. — Я не позволю своей жизни исчезнуть.
— Оля! — окликнула ее Тамара Сергеевна. — А если ты ошибаешься? Если он действительно завязал? Если это был последний раз?
Ольга остановилась на пороге. Сколько раз мама произносила те же слова: «Вдруг он завязал. Вдруг это последний раз». И каждый раз всё повторялось заново.
— Знаете что, Тамара Сергеевна? — сказала она, не оборачиваясь. — Я больше не хочу рисковать. Один раз — достаточно.
На улице стояла мягкая жара, в воздухе витал аромат яблоневого цвета и свежей травы. Ольга шла к автобусной остановке, ощущая, как с каждым шагом становится легче. Телефон завибрировал — сообщение от мамы: «Как дела, дочка? Справляешься?»