Тамара не могла поверить собственным ушам. Мама стояла в дверях её комнаты с протянутой рукой, словно та, кто пришла забрать игрушки у непослушного ребёнка.
— Это мой подарок, — тихо произнесла девочка, прижимая к груди коробку с новым планшетом.
— Никаких «моих» больше не существует, — твердо ответила Людмила Сергеевна. — Теперь мы одна семья. А в семье всё общее. Тамара взглянула на мать так, будто видела её впервые. Всего час назад завершилось её день рождения. Двенадцать лет — важный рубеж. И подарки были соответствующими: планшет от бабушки за двадцать тысяч, дорогие наушники от тёти Ирины, игровые джойстики от дедушки.
А что преподнесли родственники отчима Алексея Михайловича? Красивую кружку за двести гривен, набор ручек с блёстками и книгу сказок. Миленько, но никакого сравнения по стоимости.
— Мама, ты что, всерьёз? — в голосе Тамары зазвучали нотки отчаяния.
— Абсолютно серьёзно. Посмотри, что происходит! — Людмила Сергеевна махнула рукой в сторону гостиной, где сидел Сергей. — Сергею дарят пустяки, а тебе — дорогие вещи. Это же несправедливо!
Тамара молчала. Справедливо ли, что родственники мамы вкладывают в неё больше средств, чем чужие люди в чужого ребёнка? Вероятно, это было закономерно. Но объяснять это рассерженной матери казалось бесполезным.
— И вообще, — продолжала Людмила Сергеевна, — вы с Сергеем почти не общаетесь! Он тебе что, не брат? Почему ты не зовёшь его гулять с подружками?
— Мам, мы в куклы играем. Ему что, тоже в куклы играть?
— А почему бы и нет? Или сходи с ним в футбол.
Тамара фыркнула. Она терпеть не могла футбол. И Сергей прекрасно это знал.
— Ладно, — уступила девочка. — Но планшет я никому не отдам. Это мой подарок.
Людмила Сергеевна шагнула вперёд и просто вырвала коробку из рук дочери.
— Ненавижу тебя! — закричала Тамара. — Ненавижу! И его тоже ненавижу!
Она выбежала из комнаты, хлопнув дверью так, что задрожали стёкла.