— Ты же осознаешь, что это финал? — голос Тамары Сергеевны дрожал от негодования. — Или ты все еще надеешься на чудо?
Ольга расположилась в кресле напротив матери, крепко сжимая в руках выписку из больницы. Третий выкидыш за два года. Врачи выражались осторожно, но суть была ясна: шансов практически нет.
— Мама, не стоит… — начала она, но Тамара Сергеевна прервала её.
— Стоит! Потому что твой великолепный муж исчезает в самый трудный момент. А я, старая глупышка, лечусь в больнице и держу тебя за руку!
Денис действительно появлялся редко. То работа, то командировка, то важные встречи. Ольга оправдывала его — молодая IT-компания требовала полного погружения. Но материнское сердце ощущало подвох.
— Ольга, скажи откровенно, — мать наклонилась вперед, — он хочет этого ребёнка? Или только ты?
Ольга отвернулась к окну. За стеклом моросил осенний дождь, и капли скатывались по стеклу, словно слёзы.
— Конечно, хочет. Мы же планировали…
— Планировали, — повторила Тамара Сергеевна с горечью. — А помнишь, что врач сказала? Про первую беременность?
Доктор Коваленко была женщиной без полутонов. Когда Ольга пришла на очередной приём после выкидыша, та прямо спросила:
— Сколько у вас было абортов?
— Никаких, — удивилась Ольга.
— Странно. Анализы показывают обратное. При вашей группе крови первое прерывание беременности вызывает именно такие осложнения.
Тогда Ольга решила, что врач ошибается. Но сомнение закралось в душу, словно заноза.
А теперь, глядя на измученное лицо матери, она вдруг поняла: нужно выяснить правду.
Вечером Денис пришёл поздно, как обычно. Ольга ждала его на кухне с чашкой чая.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил он, целуя её в макушку.
— Денис, нам нужно поговорить.
Что-то в её голосе насторожило его.
— О чём?
— О том, что было в две тысячи девятнадцатом году. Когда мы ещё не были женаты.
Лицо мужа изменилось. Он отвернулся, наливая себе воды.
— Не понимаю, о чём ты.
— Я была беременна. И что-то случилось с той беременностью. Что именно, Денис?
Долгая пауза. Тиканье часов на стене казалось оглушительным.
— Оля, это было давно…
— Отвечай.
Он сел напротив, но взгляд отводил.
— Мы тогда только начинали жить вместе. Денег не было, ты училась, я искал работу… Какой ребёнок?
— Значит, был аборт?