Первые три дня после отъезда Тамары в доме царил настоящий хаос, напоминавший апокалипсис.
Людмила Петровна, привыкшая к статусу капризной принцессы, внезапно столкнулась с суровой действительностью: её сын Алексей мог лишь разогреть пельмени и заварить растворимый кофе.
— Сынок, — сетовала она, уныло ковыряя вилкой купленный в магазине салат, — я надеялась, что ты хотя бы немного разбираешься в домашних делах!
— Мам, я работаю! — с героизмом пытался отчистить пригоревшую сковородку Алексей. — У меня нет времени на всякие… кулинарные изыски!
— Какие изыски?! — вспылила свекровь. — Борщ сварить — это уже изыск?!
К четвёртому дню Людмила Петровна осознала горькую истину: без Тамары жильё превращалось в подобие студенческого общежития. Кругом валялись грязные тарелки, холодильник пустовал, а единственным источником пищи оставалась доставка из ближайшей пиццерии. — Я не ради отказа от санаторного отдыха согласилась, чтобы питаться пиццей! — рыдала она в телефон подруге. — Здесь даже нормального чая нет!
На пятый день Людмила Петровна не выдержала и набрала Тамару:
— Тамашка, родненькая… — голос звучал сладко, словно мёд с валерьянкой. — Как твои дела, доченька?
— Отлично, — Тамара, растянувшись в гамаке у мамы в саду, листала книгу. — Сижу, загораю, читаю. Мама варит клубничное варенье.
— Ах, варенье, — с тоской вспомнила Людмила Петровна кулинарные шедевры Тамары. — А мы тут… Витя так устает на работе… Может, ты вернёшься? Хотя бы ненадолго?
— Нет, — спокойно ответила Тамара. — Я же отдыхаю. Так же, как и вы.
— Но я думала…
— Людмила Петровна, — перебила её Тамара, — вы сами сказали, что приехали отдыхать. Так отдыхайте. А я отдыхаю здесь.
Гудки в трубке прозвучали как похоронный марш по надеждам свекрови.
К концу недели Людмила Петровна признала поражение. Дом без Тамары превратился не в дом, а в какую-то съёмную квартиру холостяка. Алексей ходил растерянный, питался бутербродами и умолял маму «что-нибудь приготовить».
— Я не повариха! — возмущалась она. — Я гостья!
Но, как выяснилось, гости тоже иногда нуждаются в нормальной пище.
На седьмой день Людмила Петровна собрала вещи:
— Витя, я домой уезжаю.
— Но мам, ведь ты хотела провести здесь месяц…
— Хотела, — кисло ответила она. — Но отдых какой-то неудачный. Без Тамары здесь не дом, а караульное помещение.
Алексей проводил мать до такси, а затем долго стоял у окна. В голове неспешно, словно зимняя река, зарождалась необычная мысль: «А вдруг Тамара была права?»
Вечером Алексей позвонил жене:
— Там, мама уехала.
— Знаю, — в голосе Тамары звучала улыбка. — Она мне звонила. Сказала, что отдых не сложился.
— Когда же ты вернёшься?
— Как только закончится мой отпуск, — невозмутимо ответила Тамара. — Осталась ещё неделя.
Алексей окинул взглядом квартиру: горы грязной посуды, крошки на столе, носки, валяющиеся на диване. Впервые в жизни он увидел, каким выглядит дом без жены.
И его охватил страх.
— Там, — голос его неожиданно задрожал, — а ты точно вернёшься?
В трубке повисла тишина. Затем Тамара тихо произнесла:
— А ты хочешь, чтобы я вернулась?
— Конечно!