— Правда? — Ольга приподняла брови. — Какая неожиданная забота с её стороны.
Сергей бросил на неё странный взгляд, но промолчал. Он не привык слышать иронию в голосе супруги, не привык видеть в ней не просто покорную тень, а личность с собственными мыслями и эмоциями.
— Будешь ужинать? — спросила Ольга, и этот обыденный вопрос, который она задавала множество раз за годы совместной жизни, прозвучал теперь иначе — словно от постороннего человека.
— Да, конечно. Что у нас?
— У нас? — Ольга слегка улыбнулась. — У нас ничего. У тебя в микроволновке разогретый борщ.
Она направилась в спальню, оставив мужа на кухне в замешательстве. Сердце билось в горле, руки слегка дрожали, но вместе с этим пришло странное облегчение, словно долгий тяжёлый груз наконец удалось сбросить.
На следующий день Ольга взяла отгул с работы и отправилась на приём к юристу.
— Итак, — пожилой адвокат внимательно посмотрел на неё поверх очков, — вы утверждаете, что внесли значительную часть средств на покупку квартиры, а собственником значится только ваш муж?
— Именно так, — Ольга достала папку с документами. — Вот выписки с моих счетов, вот сведения о дополнительных дежурствах. Я брала их специально, чтобы накопить первый взнос.
Юрист неспешно изучал бумаги, время от времени делая пометки.
— Почему же вы согласились оформить собственность только на мужа? — спросил он без осуждения, спокойно и деловито.
— Он убеждал меня, что так будет проще с ипотекой, — Ольга горько усмехнулась. — Говорил, что это всего лишь формальность. Мы же семья…
— Семья… — эхом повторил юрист. — Знаете, госпожа Ольга, подобные случаи в моей практике не редкость. Но у вас хорошие шансы, особенно при наличии таких доказательств.
Выйдя из офиса, она почувствовала, будто что-то внутри перевернулось. Все сомнения и неуверенность, копившиеся годами, отступили перед одной простой мыслью: «Я достойна лучшего».
Следующая неделя превратилась для Ольги в своеобразную игру.
Днём она оставалась прежней заботливой женой — готовила ужин, интересовалась делами, поддерживала разговор. Но внутри неё словно зажёгся новый свет — свет осознания собственной значимости.
Вечерами, когда Сергей засыпал, она усердно работала над своим планом. Изучала законодательство, консультировалась с юристом, собирала доказательства своего финансового вклада в семейный бюджет. Двадцать лет она хранила эти бумаги, словно предчувствуя, что однажды они станут её защитой и оружием.
— Может, на выходных съездим к маме? — однажды предложил Сергей за ужином. — Давно не навещали.
Ольга подняла взгляд от тарелки и внимательно посмотрела на мужа. Раньше она просто кивнула бы, смиряясь с неизбежностью выслушивать колкости свекрови. Теперь же…
— Знаешь, пожалуй, я пропущу этот визит, — ответила она, отпив чай и наблюдая за реакцией Сергея. — У меня другие планы на выходные.
— Какие ещё планы? — нахмурился Сергей, словно ребёнок, у которого отобрали игрушку.
— Личные, — коротко сказала Ольга.
— Личные? — он усмехнулся. — С каких пор у тебя появились личные планы?
В его вопросе звучало столько пренебрежения, что Ольга ощутила, как что-то внутри неё не рушится, а освобождается — словно лёд на весенней реке.
— С тех пор, как я решила, что имею на них право, — спокойно произнесла она.
Сергей посмотрел на неё с удивлением, но не стал спорить. Он привык к тому, что Ольга в итоге уступит, согласится, промолчит. Но его «удобная» жена исчезала на глазах, и он даже не понимал, что происходит.
В субботу Ольга действительно посвятила время своим делам.
Она записалась на приём к директору частной клиники и отправила своё резюме.
— Вы давно работаете в районной поликлинике? — спросил седовласый директор, просматривая документы.
— Двадцать два года, — ответила она с гордостью. — Начинала сразу после медучилища.
— Почему решили сменить место работы?
Ольга на мгновение задумалась. Как объяснить, что это часть её нового пути? Что она наконец решила жить для себя?
— Хочу развиваться дальше, — просто сказала она. — В районной поликлинике слишком… предсказуемо. А я поняла, что могу больше.
Директор кивнул с пониманием, словно уловил важное между строк.