— Давай же, Тамара Сергеевна, подписываем… — энергично произнесла Инна Викторовна из отдела кадров, протягивая ей лист с приказом о повышении. — Заместитель начальника отдела. Начиная с завтрашнего дня. Зарплата увеличивается на сорок процентов. И, конечно, ответственность возрастёт.
Тамара взяла ручку, расписалась и вздохнула. Она не то чтобы с детства мечтала об этом — не рисовала же таблицы Excel на стенах комнаты. Но после восьми лет усердной работы, переработок, нервных срывов и бесконечных совещаний — приятно. Очень приятно, чёрт возьми, осознать, что тебя ценят не только за умение выносить идиотские требования начальства.
По дороге домой заглянула в магазин — по привычке: молоко, сыр, овощи. Автоматически взяла ещё упаковку креветок — Алексей их любит. Да и бутылку вина, в честь события. Даже подумала, что, может, сегодня вечер сложится иначе. Поговорят по-человечески. Порадоваться вместе.
Дома встретили молчанием. Телевизор тарахтел — сериал про бандитов, где все кричат и стреляют. Алексей сидел, уткнувшись в телефон.
— Привет… — Тамара сняла обувь, поставила пакеты на кухонный стол. — Ты чего такой? Алексей не оторвался от экрана.
— Мама приезжала. Ждёт тебя, — бросил он, искривив губы.
— Куда ждёт? — нахмурилась Тамара. — Что значит? Я только с работы. Едва она поставила молоко в холодильник, как раздался звонок в дверь. Конечно. Надежда Ивановна. Как без неё.
На пороге стояла свекровь — бодрая, ухоженная, в своём фирменном бежевом плаще, с видом человека, которому должны по гроб жизни. — Ну наконец-то! — возмутилась она, проходя мимо Тамары. — А я уж думала, сколько можно ждать! Иду-иду, а тут — опа, дождалась!
За ней с покаянно-брезгливым видом ковылял Виталий Петрович — свекр, мужчина с лицом человека, которому всю жизнь кто-то мешает нормально пожить.
— Садитесь, — сухо произнесла Тамара, понимая, что этот вечер уже точно не будет про вино и креветки.
— Слушай, Тамарочка… — начала Надежда Ивановна, хлопая ресницами. — Мы тут с Виталечкой подумали… Ты теперь человек серьёзный, на хорошем положении. Ты же знаешь, что у нас ремонт давно назрел! Потолок течёт, проводка старая… А это всё — безопасность! А потом… — она сделала паузу, — не ровен час, искра — и всё! Пожар, не дай бог! Ты же понимаешь? Тамара смотрела на неё, постепенно осознавая, что разговор совсем не о том, о чём она надеялась.
— И? — коротко спросила она.
— Ну как… — свекровь кокетливо вздохнула. — Мы тут прикинули… Если возьмёшь небольшой кредит — ну что для тебя? Твоя зарплата позволяет! Для ремонта! Для семьи!
Алексей, не поднимая глаз от телефона, пробормотал:
— Да, нормальная идея. Мы с мамой посчитали, там вообще копейки.
Тамара моргнула. — Мы?
— Конечно, мы! — оживилась Надежда Ивановна. — Ну кто ещё будет думать о семье? Не чужие же! Ты же понимаешь, Тамарочка… Мы ведь не для себя, для всех! Для твоего мужа, для будущих деток… — и тут она выразительно посмотрела на Тамару, намекая, что в свои тридцать пять пора бы уже.
— Подождите, — голос Тамары прозвучал удивлённо тихо. — Вы… Вы решили, что я должна взять кредит… на ремонт вашей квартиры?
— Ну а кто, Тамарочка? — вскинула брови свекровь. — Виталечка у меня на пенсии. Алексей сам понимаешь… зарплата… Ты у нас теперь опора семьи! Ты же понимаешь…
Алексей наконец оторвался от телефона, посмотрел на неё с каким-то странным выражением — то ли виноватым, то ли скучающим. — Мам, ну не так уж это и сложно. Ты сама подумай. Ну что тебе — платёж двадцать пять тысяч в месяц. Ты и не заметишь.
Тамара встала. Руки мелко дрожали.
— И вы уже всё решили, да? Без меня.
— Ну а что тут обсуждать? — свекровь широко развела руками. — Это же логично! Ты теперь при должности. Надо поддерживать родных. Мы же одна семья! Или как?
— Одна семья? — переспросила Тамара, чувствуя, как начинает закипать. — То есть когда я по вечерам до десяти на работе, это — «сама выбрала», а когда деньги — это уже «семья»?
Надежда Ивановна чуть склонила голову, изображая недоумение: — Тамарочка, ну что ты начинаешь? Я понимаю — работа, стресс… Но надо же думать о будущем. А вообще, ты чего такая нервная стала? Может, тебе к доктору? Гормоны шалят, небось…
Тамара почувствовала, как кровь приливает к лицу.
— Серьёзно? Доктор? А может, вам, Надежда Ивановна, к доктору? Или к психотерапевту? А то вот это ваше — «мы уже решили» — это как минимум странно.
Алексей вдруг резко хлопнул ладонью по столу:
— Оля, хватит! Не начинай истерику! Что ты за человек? С тобой вообще невозможно говорить! Мама права — ты стала нервной. А ведь это просто просьба. Помочь семье. — Просьба? — переспросила Тамара и рассмеялась. — Вы уже решили за меня. Без меня. Кредит оформить за мой счёт — это, оказывается, просьба.
— Да что ты так раздуваешь? — буркнул Алексей. — Успокойся.
— Ага… — Тамара медленно кивнула. — Успокоюсь. Очень скоро.
Она подошла к шкафу, молча вытащила из полки дорожную сумку, вернулась в спальню и начала запихивать в неё одежду.
— Тамарочка, ты что делаешь?! — свекровь вскочила. — Не надо этих сцен! Мы же по-хорошему!
Тамара молча бросила в сумку зарядки, ноутбук, пару книг. — Ты серьёзно? — поднялся Алексей. — Ты куда?
— Отдохнуть, Алексей. Обдумать. Что вообще происходит. Потому что вот так — точно не получится.
Она резко застегнула сумку, подошла к входной двери, оглянулась:
— Знаете что? Пусть теперь каждый думает о себе. Вы — о своём потолке, Алексей — о своей маме, а я… я — о себе.
Щёлкнул замок. За спиной остались голоса:
— Вот и всё, Виталя, воспитывали-воспитывали — а выросла эгоистка.