— Это настоящий беспредел, — выдохнул Виктор, быстро направляясь к пятому вагону.
Марина шла за ним, ощущая, как гнев постепенно сменяется тревожным волнением. Через минуту они уже стояли возле служебного отсека. Мужчина даже не стал стучать — дверь резко распахнулась, и две Нины испуганно вскочили.
— Что здесь происходит?! — резко спросил он, не давая им возможности оправдаться. — Где эта… пассажирка?
Проводницы, переминаясь с ноги на ногу, начали говорить что-то невнятное, но Виктор махнул рукой и велел идти за собой.
Подойдя к запертому купе Марины, он достал связку ключей и выбрал нужный. Щелчок, и дверь легко сдвинулась в сторону. Перед ними открылась неприятная картина.
На нижней полке, растянувшись во весь рост, храпела незваная гостья. От неё сильно пахло алкоголем, а на столе валялась пустая пластиковая бутылка и мятые обёртки от еды. Воздух был пропитан запахом перегара и табачного дыма.
— Вставайте, — твёрдо произнёс Виктор, но женщина лишь приоткрыла один глаз и сердито поморщилась.
— Что опять? — пробормотала она, медленно поднимаясь. — Я же всё оплатила, сколько просили. Что ещё нужно?
Нины застынули, не зная, куда деть глаза. Марина с трудом сдерживала желание сказать что-то резкое.
— Это ваш последний рейс, — холодно заявил Виктор, не оборачиваясь к проводницам. — Вы обе уволены.
Женщины побледнели, но молчали. Одна прикусила губу, вторая попыталась что-то сказать, но не осмелилась вступать в спор.
— А вы, гражданка, немедленно покиньте купе, — обратился он к Тамаре, указывая на выход.
Женщина пробормотала что-то невнятное, но, встретив твёрдый взгляд начальника, нехотя поднялась. Её качало, она зло посмотрела на Марину, но та даже не дрогнула.
— Это ещё не конец… — прошипела Тамара, шаркая к выходу.
Марина промолчала. Она молча вернулась в купе и, наконец, устроилась на своё место с детьми. Оля, уставшая от всей этой истории, тихо посапывала у неё на плече, мальчики переглядывались, но в их глазах читалось облегчение.
Нины весь остаток пути старались избегать встреч с Мариной, а если всё же сталкивались, быстро отводили взгляд. Несколько раз другие сотрудники подходили к Марине с осторожными просьбами не писать жалобу, но она оставалась молчаливой.
Остыв, Марина решила не усугублять конфликт. Для себя она сделала вывод: добро должно быть разумным, особенно когда оно оборачивается таким неприятным опытом.