Марина, держащая массивное блюдо, взглянула на отца и решила промолчать. Однако избежать конфликта не удалось.
— Ну что, когда уже займёшься ребёнком? — спросил он.
— О чём ты? — внутри у Марины всё сжалось. Пальцы впились в край блюда, почти раздавив его, прежде чем она поставила его на стол.
— У тебя дочка молчит, а ты ей цветы покупаешь. Три года, а она всё не говорит.
— Пап, ты знаешь, что я стараюсь изо всех сил. И волнуюсь больше всех.
— Сергей, давай не сейчас, — Оксана дернула мужа за рукав, но он отмахнулся.
— Ты о будущем думаешь? В твоём возрасте ты стихи читала, а Настя…
Кровь прилила к лицу. Руки дрожали не от страха, а от ярости. Настя косо взглянула на мать. Ирина быстро поняла ситуацию и увела девочку.
— Пойдём, подарки откроем, — тихо сказала она и увела Настю.
За столом повисло гнетущее молчание.
— Я из последних сил стараюсь, — сквозь стиснутые зубы произнесла Марина, — чтобы Настя заговорила. Каждый день слышу, как у кого-то дети проявляют гениальность. Но она не одна такая. Она здорова.
— Оксана, посмотри на эту упрямку! Почему она не замечает очевидного?
— Очевидного? Что моя дочь ненормальная?! — голос задрожал.
— Я этого не говорил.
— Но думал! — Марина вскочила. Стул с грохотом опрокинулся. — Ты всегда так думал!
— Марина, садись, — Оксана жестом указала на стул.
— Нет! Я не собираюсь это обсуждать. Особенно в её день!
Она направилась в спальню, где Ирина сидела с Настей. Девочка подняла испуганный взгляд.