— Тамара, дорогая, помоги мне… — голос Нины Ивановны дрожал, когда она вошла в дом, крепко сжимая в руках два маленьких свёртка.
Тамара остановилась у раковины, в ладони застыла недомытая тарелка.
За окном лил проливной дождь, собака не решалась войти в дом, прижималась к стене и тосковала. Всё утро Тамару сопровождало странное ощущение — будто воздух стал густым и ненастоящим.
— Что произошло? — спросила она, приблизившись. Лицо свекрови блестело от слёз.
— Вот, — Нина Ивановна развернула первое одеяло, и Тамара увидела морщинистое лицо малыша, который тихо пискнул. — Их двое. Сестра и брат. Нашли их в старом колодце…
Тамара почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она бережно взяла ребёнка из рук свекрови. Он был грязным, холодным, но живым. Его глаза — большие, тёмные — проникали прямо в её душу.
— В колодце? Там, где давно только плесень и мох?
— Да. С Алексеем Петровичем вытащили. Я проходила мимо, и Шарик повёл себя странно — рвался к колодцу, лаял, словно обезумел. Я подошла — услышала плач. Еле-еле их вытащили… Кто-то бросил и скрылся. Ни в Конотопе не теряли детей, значит, чужие.
Тамара прижала малыша к груди. Сердце билось рядом с её сердцем.
Пять лет они с Владимиром мечтали. Пять лет прошли в попытках, анализах, разочарованиях. Детская комната оставалась пустой — игрушки, кроватка, но ни одного детского крика.
— А второй? — спросила Тамара, не отрывая взгляда от первого ребёнка.
— Девочка. Очень крохотная, — Нина Ивановна аккуратно раскрыла второе одеяло. — Похоже, они потерялись вместе — близнецы, видимо.
Скрипнула входная дверь. На пороге появился Владимир — высокий, промокший до нитки.
— Что здесь происходит? — он остановился, глядя на жену с ребёнком на руках.
Нина Ивановна быстро поведала сыну о находке. Он слушал молча, затем подошёл к Тамаре и нежно коснулся щёчки малыша.
— Как можно так поступить? — в его голосе звучала боль.
— Завтра участковый придёт, — сказала свекровь. — Я уже сообщила. Фельдшера тоже вызвала. Нужно осмотреть детей.
Владимир осторожно взял девочку из рук жены. Та открыла глаза и взглянула на него так серьёзно, что он на мгновение замер.
— Что с ними будет? — спросил он, ощущая, как внутри всё переворачивается.
Нина Ивановна ответила не сразу:
— В детский дом отвезут, если родителей не найдут.
Владимир посмотрел на жену, затем на мать. Положив руку на плечо Тамары, произнёс одно слово:
— Оставляем.
Это слово висело в воздухе — короткое, но наполненное смыслом.
— Оставляем, — повторила Тамара, и впервые за долгие годы внутри неё что-то согрелось, словно давний лёд начал таять.
Фельдшер приехал через час. Осмотрел обоих малышей: годовалые, здоровые, невредимые. Чудом выжили в заброшенном колодце.
Когда ночью дети уснули в временной кроватке, Владимир сел рядом с женой.
— Ты действительно этого хочешь? — тихо спросила она.
— Да, — он взял её за руку. — Завтра поговорю с участковым. С матерью. С кем потребуется. Мы оформим опеку. Это наш шанс.
— А если найдутся родители?
— Те, кто бросил их в темноте? Не найдутся, — уверенно ответил он. — Они их уже потеряли.
Тамара положила голову на его плечо. За окном дождь стих, остался лишь шёпот. Один из малышей пошевелился во сне, и она тут же поднялась проверить.
Они лежали рядом, прижавшись друг к другу — хрупкие, потерянные, теперь — её. Внутри неё словно проснулось что-то, чего не было долгие годы. То самое тепло, которого она так долго ждала.
— Как назовём? — прошептал Владимир, глядя на них.
Тамара улыбнулась:
— Оля и Илья.
Надежда и Стойкость. То, что судьба послала им в самый нужный момент.
Прошло пять лет. Как весна — одним вздохом. Ферма разрослась — появились новые теплицы, коровник, ягодные грядки. А Оля и Илья выросли из крохотных свёртков в энергичных, любознательных детей.
— Мама, смотри! — вбежала Оля на кухню, держа в руках рисунок. — Это мы все — вместе!
Тамара улыбнулась, рассматривая разноцветные фигурки. Оля — светловолосая, с неугомонной энергией, вечным движением. Илья — задумчивый, всегда рядом с отцом, любил наблюдать, как тот трудится в мастерской.
— Очень красиво, — Тамара нежно поцеловала дочь в макушку. — А где Илья?
— С бабушкой травы собирает, — Оля села за стол. — Говорит, что бабушка знает каждую на вкус!
Нина Ивановна стала для детей настоящей бабушкой — строгой, но необычайно заботливой. Когда дети болели, она не сомкнула глаз всю ночь. Если шалили — делала выговор внукам, но всегда твёрдо, без криков и слёз.
Идиллию нарушил звонок телефона. Тамара взяла трубку, услышав голос соседки:
— Тамара! Беги к Нине Ивановне! Ей плохо!
Сердце застучало быстрее. Тамара крикнула Оле остаться дома и выбежала на улицу.
Нина лежала на земле возле огорода, рядом стоял испуганный Илья.
— Я звала её, а она не отвечает… Не встаёт…