Во времена позднего застоя на окраине Киева проживал обычный советский гражданин Владимир Федорович Соколов.
Вместе с женой Тамарой Сергеевной они занимали двухкомнатную квартиру на верхнем этаже панельного девятиэтажного дома, где большинство жильцов так или иначе были связаны с Метростроем. Владимир Федорович трудился скромным бухгалтером в одной из метростроевских организаций.
В один из выходных дней он вышел из квартиры, чтобы сдать стеклотару. Не то чтобы семья испытывала нужду — жили не хуже остальных (правда, и не лучше), но сдача бутылок казалась ему вполне нормальным занятием, а Владимир Федорович очень ценил порядок. «Копейка — гривна бережёт», — любил повторять он, тем более что эта народная мудрость оправдывалась на деле.
У входа в подъезд он встретил Надежду с пятого этажа, улыбнулся ей и слегка коснулся пальцами полей своей светлой летней шляпы.
Надежда нравилась ему очень: такая гладкая, светлая, с постоянной улыбкой на добродушном лице. Однако ни малейших непристойных мыслей у бухгалтера не возникало.
— Здравствуйте, Владимир Федорович, — по привычке одарила его очаровательной улыбкой соседка, — куда направляетесь?
— Да вот, — звякнул он стеклотарой, — прогуляюсь до «Одессы».
Это был рыбный магазин «Одесса», где продавали недорогой хек и ледяную рыбу, а также креветки в коробках по цене в гривну пятьдесят. Сзади магазина находился приёмный пункт для стеклотары.
— А, ну почему бы и нет, — продолжая светиться улыбкой, ответила Надежда, — сегодня просто великолепная погода!
— Да! — подтвердил бухгалтер и отправился дальше, пребывая в прекрасном настроении.
В это же время супруги Шевченко направлялись на дачу на собственном автомобиле. Семья Шевченко с недавних пор вызывала зависть у соседей и коллег. Дело в том, что глава семьи, Алексей, стал счастливым обладателем автомобиля «жигули», который они с женой выиграли в лотерее «СПОРТЛОТО».
На дорогах почти не было машин. Людей также было мало. Алексей с женой горячо обсуждали, что посадить на выделенных им заводом трёх сотках: клубнику или картошку. Практичная Тамара настаивала на картошке, а Алексей мечтал о клубнике.
— Ты только представь, Тома, — повернулся он к супруге, — с трёх грядок, по двенадцать кустов, мы соберём…
— Толя! Осторожно! — внезапно вскрикнула Тамара и закрыла лицо руками. Завизжали тормоза, и над капотом мелькнуло изумлённое лицо размечтавшегося о Надежде бухгалтера.
Остановив машину, Алексей выскочил и поспешил к лежащему на асфальте мужчине.
— Ой-ей-ей, — взволнованно воскликнула Тамара, боясь приблизиться к неподвижному Владимиру Федоровичу, светлая шляпа которого лежала в пыли у бордюра.
— Беги в пожарную часть! — скомандовал бледный Алексей, указывая на расположенное неподалёку здание пожарной части, — пусть вызовут скорую!
Спустя некоторое время Владимира Федоровича аккуратно уложили на носилки и отправили в больницу, а Шевченко давал объяснения, как он умудрился сбить пешехода на пустой дороге.
Принимая во внимание, что Владимир Федорович переходил улицу в неположенном месте и скорость была небольшой, Шевченко отпустили под подписку о невыезде.
Тем временем бедный Владимир Федорович лежал без сознания в больничной палате и боролся за жизнь. Вернее, его организм сопротивлялся, а дух отделился от разбитого тела и устремился ввысь.
Жена Соколова жарила котлеты, когда раздался звонок в дверь. Сотрудник милиции сообщил ей печальную новость: её муж, Владимир Федорович, попал под машину и находится в больнице.
Тамара Сергеевна заплакала, забеспокоилась и стала собираться в указанное медицинское учреждение. К мужу её не пустили, сказали лишь, что состояние тяжёлое. Мол, нужно надеяться на лучшее, но готовиться к худшему.
Всё это Владимир Федорович наблюдал и слышал, паря над супругой. Его тронула её глубокая печаль, но вскоре его внимание привлёк детский звонкий смех, и, взглянув вверх, он увидел свет, льющийся с потолка. Легко паря, Владимир Федорович направлялся навстречу этому свету в компании ангелов, напоминавших светловолосых и голубоглазых детей — смешливую Надежду, о которой он мечтал в момент, когда незадачливый Шевченко сбил его.
Но как только Владимир Федорович вспомнил о молодой соседке, голоса затихли, и манящий свет померк. «Наверное, из-за грешных мыслей мне не удаётся подняться в рай», — посетила его необычная для атеиста мысль.
Он стал сосредоточенно думать о жене, Тамаре Сергеевне. Впереди вновь забрезжил светлый отблеск, и Владимир Федорович понял, что его теория верна. Внезапно мысли о супруге прервала другая — о том, что нужно закрыть отчёт по зарплате, иначе многие работники останутся без денег. Свет снова исчез.