— Двадцать пятое мая! — произнёс доктор, подходя к окну и распахнув его.
— Благодарю вас, — вежливо ответил Соколов, переводя взгляд на медсестру, — и вам большое спасибо!
Через три недели его выписали, но теперь он был вынужден передвигаться с палочкой. Коллеги на работе встретили его возвращение с радостью, за исключением, пожалуй, только Павленко и Ирины, которой пришлось уступить Владимиру Федоровичу его прежний стол.
Дома Тамара Сергеевна суетилась вокруг мужа, а он не мог выбросить из головы сцену её падения, прочно отпечатавшуюся в памяти.
— Тома, — не выдержав, обратился он к жене. — Я знаю, что ты мне изменяла!
— Ваня, ну что за вздор! — подняла на него свои прекрасные, искренние глаза она. — Кто тебе такое сказал?
На мгновение ему показалось, что всё увиденное — лишь сон, вызванный лекарствами; с трудом он опустился на пол и на ощупь искал запонку, упавшую с безупречной манжеты соблазнителя.
Едва поднявшись, Владимир Федорович встряхнул кулаком перед изумлёнными глазами жены, а затем раскрыл ладонь, показывая запонку.
— Вот! Как ты это объяснишь? Я видел всё своими глазами, Тома! Кто этот негодяй?
Жена опустила взгляд и сильно покраснела.
— Это наш начальник, он вызвался помочь, — выдавила она, — на работе нам дали заказы, и девчонки кое-что собрали для тебя… А Роман Васильевич предложил подвезти меня на машине и занёс сумки. Потом попросил чаю…
— Верни ему запонку, Тома, — взяв её руку и вложив в неё украшение, сказал муж, — и ищи новую работу, иначе развод.
— Прости меня, Ваня! — рыдая, бросилась она ему на грудь. — Я не хотела!
Прошло несколько дней, и Владимир Федорович столкнулся в дверях подъезда с Надеждой. Она больше не улыбалась, а под глазом у неё красовел синяк. Она машинально закрыла его рукой лицо. Он молча подошёл и отнял её руку. Женщина опустила глаза.
— Кто это сделал? — спросил Владимир Федорович, — муж?
Надежда посмотрела на него и, вжав голову в плечи, кивнула.
— Мама взяла детей на месяц в деревню, а Сергей получил премию. Мы хотели купить стенку, а он уже третий день пьёт… Я напомнила ему про стенку, и вот…
— Он дома? — поинтересовался Владимир Федорович, не дождавшись ответа, вызвал лифт и поехал на пятый этаж. Там он позвонил в квартиру, из которой доносилась музыка. Любопытная соседка тётя Оля приоткрыла дверь и, увидев Владимира Федоровича, начала жаловаться на Сергея-пьяницу.
Владимир Федорович настойчиво звонил. Надежда, поднявшись пешком, встала у него за спиной и робко просила не вмешиваться. Наконец дверь открылась, и на пороге появился небритый мужчина в мятых майке и алкоголичьем виде.
— О! Заходи, брат! — обрадовался он бухгалтеру, — а то и выпить не с кем!
— Сергей, это наш сосед, Владимир Федорович, — вышла из-за него Надежда.
— Ну и что? Наташка, а ты где шлялась? — перевёл мутный взгляд на жену Сергей.
Владимир Федорович повернулся к соседке, которая наблюдала из-за приоткрытой двери, и крикнул:
— Тётя Оля, вызывай милицию!
— Ты что, брат? — вытаращил глаза Сергей, и тут бухгалтер отчётливо заметил тёмные фигуры, мелькавшие позади него.
Он покрутил головой, но видения не исчезли.