В воздухе повис вопрос. И что теперь делать с новообретённым знанием?
Разве стоит сообщать мужу? Смехотворно. Тогда придётся раскрыть все тайны: камеру, подозрения, слежку. Да и он здесь вообще ни при чём. Наоборот, Ольга стала думать, что поспешила с выводами о муже. Ну устал, ну прошло влечение, но ведь они же вместе.
Сказать матери? Господи, как это сформулировать? С чего бы начать? «Мам, а ты давно занимаешься этим в моей кровати?»
Ольга не могла даже представить, как жить дальше после этого.
Но хуже всего — отец. Доверчивый, искренне любящий человек с весёлыми глазами и тёплой улыбкой.
В тот день, когда она всё узнала, он заглянул к ней по дороге домой с веточкой сирени.
— Посмотри, Оля, какая прелесть. Для Тани возьму. Она сирень очень любит.
Он наивно улыбался, желая сделать сюрприз самому близкому человеку. Ольга тоже улыбалась, хотя в душе её мир рухнул.
Оставались подруги. Ольга долго колебалась. Хотела написать неясно, без деталей, но даже так — не выходило. Казалось, стоит только начать превращать воспоминания в слова, как они оживали. А с такой реальностью Ольга не хотела мириться.
— Девочки, может, встретимся в пятницу, выпьем кофе? Я по вам соскучилась, — наконец написала она в чате.
Они собрались в той самой кофейне, где подавали самые вкусные эклеры. В их кофейне. В воздухе витали ароматы молока и карамели, но теперь они казались чужими. Отголоском другой жизни.
Ольга уселась между Натальей и Ириной. Они говорили о своём, затем перешли к обсуждению школы, потом переключились на детей.
— Слушайте, а если бы вам изменили… Вы бы хотели узнать? — словно между делом спросила Ольга. — Ну… Теоретически.
Наступила короткая пауза. Наталья отложила чашку, Ирина выпрямилась. Вопрос прозвучал спокойно, но сразу вывел всех из повседневных разговоров.
— Не знаю, — первой заговорила Ирина. — Моя сестра развелась из-за измены. Ей рассказали. Она призналась, что лучше бы ничего не знала. Осталась одна с дочерью. Сейчас сожалеет. Но говорит, мол, если ящик Пандоры уже открыт, выбора больше нет.
Наталья прикусила губу. Ей потребовалось больше времени, чтобы обдумать.
— А я бы хотела, — произнесла она. — Лучше знать. Лучше пусть один раз будет больно, чем жить в иллюзиях. По крайней мере буду уверена, что на человека нельзя надеяться.
Ольга кивнула. Не ответила. Просто сидела и наблюдала, как Ирина размешивает сахар, а Наталья ест круассан. Обе высказались искренне. И, как ни странно, обе оказались правы по-своему.
Вечером, когда дочь смотрела мультики, а Алексей сидел с телефоном, Ольга вышла из дома и направилась к родителям. Майская прохлада нежно касалась кожи. Путь освещали тёплые фонари.
Отец сидел на крыльце с газонокосилкой, которую пытался починить уже вторую неделю. Увидев дочь, он отложил отвёртку и улыбнулся.
— Уф, не пойму, в чём дело. Вроде работает, но косит как-то странно. У тебя всё в порядке? Марины ещё нет, но я могу налить чай.