Она повернулась и направилась к выходу, не оборачиваясь. Позади доносился приглушённый женский всхлип и испуганный детский голос: «Мама, что произошло?».
Она не стала оглядываться. Их история больше не касалась её. У неё начиналась новая глава.
***
Вернувшись домой, первым делом она связалась с мастером по замене замков. Пока он был в пути, она приступила к действиям. Спокойно и размеренно, без суеты. С антресолей она достала большие картонные коробки, оставшиеся после покупки холодильника. Затем начала складывать в них вещи Владимира.
Вот его костюмы, которые висели в шкафу. Рубашки, аккуратно сложенные на полках. Его книги на прикроватной тумбочке — детективы, которые он любил читать перед сном. Коллекция значков, собранная им в юности. Каждая вещь хранила воспоминание. Но теперь эти воспоминания не причиняли боли. Она просто упаковывала прошлое в коробки. Почти как ритуал очищения.
Когда мастер приехал — высокий, мрачный парень — и приступил к замене замка, она выносила коробки на лестничную клетку одну за другой. Соседка, баба Галя, выглянула из своей квартиры.
– Тамарочка, что у тебя там? Переезжаешь?
– Развод, Мария Ивановна, — спокойно ответила Тамара. — Не волнуйтесь, скоро всё уберу.
Баба Галя кивнула с пониманием и скрылась в своей квартире.
Когда мастер завернул последний винт нового замка и протянул ей блестящие ключи, Тамара ощутила глубокое, неописуемое облегчение. Она закрыла дверь за мастером и повернула ключ в новом замке. Щелчок — музыка для её ушей. Символ начала новой жизни.
Она обошла свою теперь уже полностью свою квартиру. Провела рукой по пыльной крышке пианино, на котором давно никто не играл. Подошла к окну. Снег перестал падать. Город внизу сиял огнями. Она была одна. Впервые за тридцать лет по-настоящему одна. И это не пугало. Это было… правильно.
Она набрала номер сына.
– Сергей, привет.
– Мам, привет! Как вы там? Что-то случилось? Голос у тебя какой-то странный.
– Случилось, сынок. Мы с отцом разводимся.
В трубке повисла тишина.
– Что?.. Мам, вы что? Поссорились? Что он опять натворил?
– Это долгая история, Серёжа. Я расскажу тебе потом. Просто знай, что я в порядке. Даже лучше, чем в порядке.
– Я приеду, — твердо сказал он. — Куплю билет на завтра.
– Приезжай, — улыбнулась она. — Я буду ждать.
Процесс развода оказался грязным и унизительным. Владимир, которого Галина Петровна, похоже, выставила из их второго дома, пытался играть на жалости. Потом, осознав бесполезность своих попыток, перешёл к угрозам. Галина Петровна несколько раз звонила ей, крича в трубку, что она разрушила их семью и лишила ребёнка отца. Тамара молча сбрасывала звонки.
Суд разделил их общую квартиру поровну. Владимир получил свою часть в гривнах. Тамаре пришлось оформить кредит, чтобы выкупить его долю, но она была готова на всё, чтобы остаться в этих стенах, которые теперь считала своей крепостью.
Прошёл почти год. Весенним вечером Тамара сидела на кухне вместе с Сергеем, который приехал на выходные. За окном распускались деревья. На подоконнике стояли в ряд горшочки с фиалками, которые она наконец решилась завести.
– Мам, ты молодец. Я горжусь тобой, — сказал Сергей, помешивая сахар в чае.
– Я просто сделала то, что должна была, — ответила она. — Знаешь, о чём я сейчас мечтаю?
– О чём?
– Я хочу дачу, — улыбнулась Тамара. — Небольшой домик на Каме с верандой. Летом буду сидеть там, читать книги и выращивать розы.
– А что мешает? — подмигнул сын. — Кредит я помогу закрыть. А на домик вместе накопим.
Тамара посмотрела на сына, на свои фиалки и весенний город за окном. Она заплатила высокую цену за свободу. Потеряла тридцать лет жизни, веру в людей, половину квартиры. Зато приобрела нечто гораздо важнее — себя. Впереди была целая жизнь, чтобы построить собственный мир. Мир без лжи. Только с книгами, фиалками и тихим плеском камской воды.
