Наташа застыла на месте, словно вкопанная.
— Извините, вы сейчас обо мне говорите? — спокойно поинтересовалась она, хотя голос её слегка дрогнул.
— Да нет, просто разговор зашёл… Тамарочка рассказывала.
В тот вечер за ужином Наташа молчала, но её глаза были полны слёз. Тамара Сергеевна оживлённо делилась историями с Анатолием, Соня жевала котлету, а у Наташи в голове звучало: «Опять обсуждают. Со всеми подряд».
Всё началось с пустяка.
Наташа пришла с работы, уставшая, с пакетом продуктов в руках. В прихожей уже стояла Тамара Сергеевна в пальто и с платком на голове, переодетая.
— Ты куда собралась? — спросила Наташа, снимая сапоги.
— На минутку к Галине загляну, — отмахнулась свекровь. — Хотели с ней про закатки поговорить.
Наташа не успела возразить, но спустя час, выходя из Решетиловки выбросить мусор, услышала, как Тамара Сергеевна неподалёку, сияющая, рассказывает:
— А Наташка опять купила колбасу. Я ей говорю: «Лучше курочку взяла бы, подешевле, да и бульон был бы хороший». А она: «Да ребёнок колбасу любит». Вот такая у неё хозяйка, девки.
— Мам, — тихо и холодно прозвучал голос Наташи за спиной.
Тамара Сергеевна обернулась, словно пойманная на чем-то запрещённом.
— О, Наташка! Я вот… мы тут…
— Я слышала, о чём вы говорите, — Наташа приблизилась, чтобы подруги свекрови не пропустили ни слова. — Вам, наверное, совсем нечем заняться, раз вы своё меню всему двору пересказываете?
— Ты что, обиделась? — нахмурилась Тамара Сергеевна. — Я же ничего плохого не сказала! Просто разговорились.
— Разговорились? — усмехнулась Наташа. — А то, что после ваших «разговоров» ко мне соседка подходит и советы даёт, как борщ варить — это тоже «ничего плохого»?
— Да что вы, — вмешалась тётя Ира, — вы же семья, зачем ссориться…
— Вот именно, — перебила Наташа. — Мы семья. А семья — это когда за спиной не полощут бельё.
Тамара Сергеевна покраснела, сжала губы и направилась в сторону Решетиловки.
Вечером дома Анатолий почувствовал напряжённость.
— Почему вы обе такие серьёзные? — спросил он, глядя то на мать, то на жену.
— А ты спроси у мамы, — кивнула Наташа в сторону Тамары Сергеевны, — что она сегодня во дворе обо мне рассказывает.
— Да я… — начала свекровь, но Наташа перебила:
— Анатолий, я устала. Я не могу жить так, чтобы каждое моё действие обсуждали с полпятиэтажкой. Я не могу выйти из Решетиловки, чтобы на меня не косо посмотрели, потому что твоя мама уже всё разложила по полочкам — что купила, что приготовила и в чём в магазин ходила.
— Наташа, ну что ты… — вздохнул Анатолий, — маме просто поговорить хочется.
— Пусть о погоде говорит! — сорвалась Наташа. — А не о том, что у нас в кастрюле стоит!
