Этой ночью Игорь Михайлович не сомкнул глаз.
Он расположился на кухне, потягивал чай и перелистывал старые фотоальбомы.
Вот их свадебный снимок с Леной — он молодой, с наивной улыбкой, она в белом платье, сияющая от счастья.
Вот Оля в роддоме — красная, сморщенная, но уже упрямая.
Первые шаги.
Первый класс.
Выпускной… А после тринадцати лет почти не осталось фотографий.
Как будто жизнь остановилась в тот день, когда из банка пришло известие о пропаже денег.
Утром раздался звонок от Николая Чернова.
Голос был прежним, но звучал устало. — Игорь, можем встретиться? — Зачем? — Просто поговорить.
Человечески.
Встретились в кафе недалеко от Сосницы.
Чернов заметно постарел: седина, морщины, дорогой костюм, но глаза были печальными. — Я подонок, — произнес он, едва сев. — Я знаю это.
Каждый день последние пятнадцать лет. — Зачем позвонил? — Алексей любит твою дочь.
По-настоящему.
Я видел много девушек рядом с ним — красивых, состоятельных.
Но к ней он относится, словно к хрустальной вазе. — И? — Не разрушай им жизнь из-за моих ошибок.
Николай достал сигареты и, дрожащими руками, закурил. — Хочешь знать, почему я тогда так поступил? — Нет. — Все равно расскажу.
Жена была больна раком.
Операция в Германии стоила бешеных денег.
Наши восемь миллионов плюс всё, что у меня было — этого хватало ровно.
Смирнов молчал. — Она умерла через полгода.
А я остался жить с этим тяжёлым грузом.
Построил новый бизнес, разбогател, но какой в этом смысл?
Сын меня презирает, друзей нет, совесть не даёт покоя. — Совесть появилась, когда сын решил жениться? — Совесть была всегда.
Просто я трус.
Боялся искать тебя, просить прощения.
Знал, что ты можешь меня убить.
И был бы прав.
Они молчали, двое мужчин немолодых, с тяжестью прошлого на плечах. — Участок я отдам в любом случае, — наконец сказал Чернов. — Женится Алексей или нет.
Должен был сделать это давно. — Поздно. — Да.
Но лучше поздно, чем никогда.
Через три дня Оля приехала бледная, с красными глазами. — Папа, я выхожу замуж в субботу, — заявила она с порога. — С тобой или без тебя.
Но я хотела спросить… У мамы было свадебное платье?
Игорь Михайлович кивнул.
Платье хранилось в шкафу, в чехле, пропитанном запахом нафталина и воспоминаний. — Можно я его примерю?
Они поднялись в спальню.
Оля достала платье, приложила к себе перед зеркалом.
Размер подходил почти идеально. — Красиво, — прошептала она. — Мама была очень красивой. — Да.
И ты на нее похожа.
Оля обернулась. — Папа, я понимаю, что тебе больно.
Но я не могу всю жизнь брать на себя ответственность за чужие ошибки.
Не могу и не собираюсь. — Знаю. — Алексей хороший.
Честный, добрый, трудолюбивый.
Он не пьет, не изменяет, хочет детей.
