В соседней комнате раздался звонкий звук.
Опрокинув кастрюлю, Тамара поспешила туда.
Мальчишка растерянно глядел на разбитую вазу. — Что ты натворил? – воскликнула хозяйка и ударила внука мокрым полотенцем. — Баба, я сейчас уберу! – поспешил он к осколкам. — Я тебе сейчас уберу, — полотенце снова обрушилось на спину мальчика. – Сядь на кровать и не двигайся!
Она убрала, вернулась на кухню.
На полу лежала лужа, в которой плавала картошка, хорошо хоть сырая.
Собрала её, отмыла и поставила в печь.
Села и заплакала, мысленно обвиняя дочь: «Почему у всех нормальные семьи?
А у меня?
Нет мужа – и у дочери тоже.
Лучше бы всё осталось, как есть.
Но она поехала в город на вокзал привозить на мою голову нового мужа… тюремного надсмотрщика.
Говорит, хороший он.
Три года переписывались.
Любовь у них, а сама его в глаза не видела.
И теперь он у меня жить будет.
Мало того, что я её с внуком кормлю, теперь ещё и его содержать придётся.
Ну, я этого «зятя» со двора выгоню!
Убежит, как миленький». — Баба, можно на улицу? — Иди, иди!
Только тепло оденься.
И к реке не ходи, ледоход скоро начнётся. — Ладно, баба! «Вроде приехали, — Тамара посмотрела в окно. – Видно, что лицо всё в шрамах.
Что же она, дура, делает?
Не только тюремщик, ещё и страшный».
Дверь распахнулась.
Они вошли. — Мама, познакомься!
Это – Илья.
Тамара оценила его взглядом, едва кивнула и занялась выниманием картошки из печи.
Выложила её в тарелку.
Поставила рядом грибы, огурцы, капусту.
И бутылку с мутной жидкостью. — Садитесь! – хмуро кивнула в сторону стола. — Спасибо, тётя Тамара! — сказал мужчина. — Но я не пью. — Совсем? – усмехнулась хозяйка. — Совсем.
Тамара скривила губы – в деревне непьющих мужчин всегда с подозрением воспринимали. — Ну, как хотите.
Обедайте! — накинула платок на голову. – Пойду посмотрю, где Денис. *** Хозяйка вышла во двор.
Тут подошёл участковый: — Привет, тётя Тамара! — Привет, Юрий! — Почему такая хмурая? — Ольга привела жениха. — Вот как, я как раз к нему, — усмехнулся участковый. – Проверю справку об освобождении.
И посмотрю, кто этот твой зять. — Иди!
Они как раз обедают. Только никаким он мне зятем не будет и никогда не станет.
