— Ольга, ты даже не представляешь, какой вариант я только что нашёл! — Алексей ворвался в комнату, размахивая листком бумаги. — Трёхкомнатная квартира в центре, с ремонтом, и цена просто смешная!
Татьяна оторвалась от ноутбука и приподняла бровь.
Её светлые волосы были собраны в небрежный пучок, а в уголках глаз проглядывала усталость — день в издательстве выдался напряжённым. — А где подвох? — спросила она, отложив работу. — За такие деньги в центре разве что чулан можно снять.
Алексей замялся, теребя уголок листа.
В свои тридцать два он всё ещё выглядел как студент: взъерошенные русые волосы, открытый взгляд, мешковатый свитер, связанный мамой. — Слушай… — он сделал паузу, — после свадьбы мамуля будет жить с нами.
Татьяна замерла, обдумывая услышанное.
Они встречались уже два года, свадьба намечалась через три месяца, но совместного проживания с матерью Алексея никто не обсуждал. — Ты шутишь? — её голос был тихим, но в нём чувствовалась сталь. — Маму нельзя оставлять одну, — присел на край стола Алексей. — Ты же знаешь, у неё давление, да и вообще…
Она всю жизнь ради меня пожертвовала, я не могу её бросить.
Татьяна медленно закрыла ноутбук, чувствуя, как внутри нарастает холод. — Алексей, мы ведь договаривались, что после свадьбы снимем квартиру.
Только для нас двоих.
А твоя мама останется в своей квартире, где она прекрасно жила последние тридцать лет. — Но ей там одиноко! — воскликнул Алексей. — Я думал, ты обрадуешься.
Мама — отличная хозяйка, она будет готовить, убирать…
А ты сможешь спокойно работать и не отвлекаться на домашние хлопоты.
Татьяна подошла к окну.
За стеклом моросил типичный одесский октябрьский дождь.
Капли стекали по стеклу, словно слёзы, которые она сдерживала. — А ты хотя бы подумал спросить меня, прежде чем принимать такие решения? — Олюнь, ну в чём там думать? — он развёл руками. — Это же всем выгодно! — Всем? — она обернулась к нему. — Или только тебе и твоей маме?…
Надежда Ивановна Левченко была женщиной крепкой, как антоновское яблоко.
В свои шестьдесят два она сохранила стройность и энергию сорокалетней.
Когда она входила в комнату, казалось, что даже воздух уступает ей дорогу.
Короткая стрижка с аккуратной сединой, прямая осанка, внимательный взгляд — всё в ней говорило о железной воле, закалённой непростой судьбой. — Алексей, ты где? — позвала она, входя в квартиру сына. — Мам, мы на кухне! — откликнулся Алексей.
Татьяна сидела за столом, механически помешивая чай.
Она всё ещё пыталась осмыслить вчерашний разговор, закончившийся их первой серьёзной ссорой. — Здравствуйте, Надежда Ивановна, — Татьяна попыталась улыбнуться. — Здравствуй, Олюшка, — свекровь уселась за стол и достала из сумки контейнер. — Я тут напекла пирожков с капустой, как ты любишь, Алексей. — Мам, ты лучшая! — Алексей тут же схватил пирожок. — Татьяна, а ты почему не берёшь? — Надежда Ивановна подвинул контейнер к будущей невестке. — Спасибо, я не голодна. — Оля с работы пришла уставшая, — вступился Алексей. — У них там аврал в издательстве. — Ох уж эта работа, — покачала головой Надежда Ивановна. — В моё время женщина должна была успевать и работать, и хозяйство вести.
А сейчас всё наоборот — строят карьеру, а дома пусто.
Татьяна сжала челюсти.
Она понимала, что Надежда Ивановна не желала зла — просто другое поколение, иные взгляды.
Но каждое её слово резало душу. — Мам, я Алексею рассказала про квартиру, — Алексей говорил с набитым ртом. — Что мы втроём будем жить вместе. — И что Оля ответила? — свекровь посмотрела на Татьяну с явной тревогой. — Мы ещё обсуждаем, — уклончиво сказала Татьяна. — Конечно, конечно, — кивнула Надежда Ивановна. — Это серьёзное решение.
Но не волнуйся, я не стану мешать.
Буду как мышка.
Татьяна сомневалась в этом.
Надежда Ивановна, несмотря на все свои положительные качества, никогда не была «мышкой».
Она была генералом, искусно командующим своим единственным солдатом — сыном. — Мам, расскажи Татьяне подробнее про квартиру, — предложил Алексей. — Видишь ли, Оля, — начала Надежда Ивановна, — эта квартира принадлежала моей подруге Светлане.
Она переезжает к дочери в Каролино-Бугаз навсегда.
Продаёт почти даром, только своим.
Три комнаты, просторная кухня, раздельный санузел.
И главное — метро рядом! — Звучит замечательно, — согласилась Татьяна. — Но я думала, что мы с Алексеем начнём жить вместе вдвоём. — Ой, да какие ваши годы! — махнула рукой Надежда Ивановна. — Ещё успеете пожить наедине.
А я помогу вам с бытом и хозяйством.
Алексею моя еда привычнее.
Татьяна заметила, как Алексей кивнул, словно марионетка. — И к тому же, — продолжила свекровь, — я уже не молода.
Мало ли что может случиться.
Так вы всегда будете рядом. — Мам, ну что ты говоришь! — встревожился Алексей. — Ты у меня всех переживёшь!
Надежда Ивановна снисходительно улыбнулась и положила руку на плечо сына. — Дай Бог, сынок.
Но возраст есть возраст.
Татьяна молча наблюдала за этой сценой.
Надежда Ивановна умело играла на чувстве вины сына.
Проблема была в том, что Алексей даже не догадывался, что им манипулируют. — Алексей, нам нужно серьёзно поговорить, — Татьяна поймала жениха в коридоре, когда Надежда Ивановна ушла на кухню мыть посуду. — О чём, Олюнь? — он выглядел искренне озадаченным. — О нашем будущем.
