Необходимо зафиксировать факт. — Патруль уже в пути.
Пока они ждали, Алексей успел позвонить кому-то ещё и по громкой связи объяснил, что «его выталкивают из собственной жизни».
Ирина тем временем пролистывала ленту в телефоне, делая вид, что всё её устраивает.
На лестничной площадке слышались шаги соседей, дверь на третьем этаже едва приоткрылась — кто-то выглянул и быстро закрыл её.
Полицейские прибыли оперативно.
Молодой сержант, а старший, судя по всему, немного постарше, держал папку с документами.
Тамара открыла дверь и предъявила паспорт вместе со свидетельством о праве собственности на квартиру.
Старший полицейский кивнул и привычным голосом разъяснил: — Хозяйка вправе не впускать посторонних лиц.
Вопрос вашего проживания должен решаться через суд.
Принудительно вас вселить мы не можем.
Обращение будет зафиксировано, мы разъясним порядок действий. — «Я же прописан здесь», — повысил голос Алексей. — «Я именно здесь жил». — «Прописка не предоставляет права приводить посторонних без согласия собственника», — ответил полицейский. — «Если хотите восстановить право пользования, подавайте иск».
На сегодня — разойтись мирно.
Ирина искривила улыбку. — «А ребёнок как же?» — попыталась она. — «Вопросы встреч и общения — это отдельная тема», — спокойно сказал полицейский. — «Здесь речь идёт о доступе в жильё».
Протокол оформили прямо на лестничной площадке.
Тамара и Алексей расписались.
Патруль уехал.
Ирина натянула шарф. — «Ну что ж, — сказала она, — семейные драмы у подъезда — не для меня».
«Увидимся в суде, Алексей». — «Увидимся», — ответил он, глядя на дверь Тамары. — «И не радуйся», — неожиданно выкрикнул. — «Я всё равно вернусь».
Вечером Ваня сел ближе к маме, чем обычно, когда они смотрели мультики.
Он молчал, но тревога в его глазах была явной — дети не умеют её скрывать. — «Они теперь будут к нам приходить?» — тихо спросил он. — «Мы это остановим», — уверенно ответила Тамара. — «Ты в безопасности».
«Дверь открываю я». — «Папа злой». — «Папа растерянный», — после паузы произнесла она. — «Но границы — это про спокойствие».
И про порядок.
«Мы будем соблюдать порядок».
На следующий день Алексей звонил дважды.
Первый раз днём, когда Тамара обедала в бухгалтерии, отложив ложку рядом с контейнером супа. — «Я приеду вечером», — сказал он как факт. — «Просто открой мне дверь, ладно?» — «Нет», — ответила Тамара и пододвинула контейнер обратно, чтобы суп не остыл. — «Без согласования не приезжай».
«У тебя новая семья».
«Наш дом — не твоя территория». — «Хватит командовать».
«Я тебя не спрашиваю».
«Я пожалел тебя, а теперь понимаю — надо было бороться за квартиру». — «Тогда обращайся в суд», — сказала она и положила трубку, зная, что дальнейшие разговоры только усилят тревогу вечера.
Второй звонок прозвучал поздно. — «Я хочу жить с семьёй», — произнёс он тихо. — «У тебя уже есть семья», — ответила Тамара. — «И, уверенна, она рядом с тобой».
В субботу Тамара встретилась с Наташей, своей давней подругой и коллегой из бухгалтерии, в пекарне у остановки.
Наташа была в курсе развода и всегда поддерживала в трудных разговорах.
Воздух наполнял терпкий аромат кофе, за окном кто-то смеялся над чем-то простым.
Когда Тамара рассказала про попытку вселиться, Наташа нахмурилась. — «Подай иск», — уверенно сказала она. — «Признание утратившим право пользования».
«Он не живёт здесь, минимум год».
«Платит алименты — это хорошо, но к пользованию жилплощадью не имеет отношения».
«Собери все доказательства: квитанции, свидетельства соседей, что его не видели».
«И справку о работе в другом городе».
«Наступишь дорожку — суд пойдёт по фактам». — «Справку дадут», — сказала Тамара. — «Через отдел кадров». — «По алиментам тоже есть платежи с его предприятия». — «Ещё возьми заявление из управляющей компании: кто передавал показания счётчиков, кто платит».
«Это твоя рутина — и твоё преимущество».
«Не поддавайся на звонки».
«Все разговоры фиксируй: даты, время».
«Это удобно потом будет приложить к делу в суде».
Тамара вернулась домой с бумажным стаканом какао для Вани и списком в телефоне.
Вечером она записала на лист всё, что нужно собрать.
Документы сложились стопкой на краю комода, словно заранее собранный чемодан.
Понедельник прошёл в походах по инстанциям.
Сначала отдел кадров на его заводе: подтвердили, что у Алексея есть рабочий пропуск с отметками о проходах и график смен.
Справку оформили по установленной форме и заверили печатью.
Потом бухгалтерия управляющей компании распечатала копии квитанций: платит она, показания передаёт она.
Тётя Лена согласилась дать письменное подтверждение, что Алексея в подъезде не видела уже много месяцев и даже вспомнила даты — в праздники на площадке было тихо, двери не хлопали. — «Напишу как есть», — сказала тётя Лена. — «Видела — не видела».
«Приду, если понадобится».
Вечером Тамара разложила собранные бумаги на столе.
Справка с работы Алексея.
Квитанции.
Выписка по алиментам.
Фото электронной регистрации Вани, где в адресе проживания указан их дом.
В отдельной папке — фотографии замка и установленных полгода назад смесителей с квитанциями за ремонт.
Всё это касалось не конфликта, а порядка.
Её порядка.
Алексей позвонил снова, уже спокойнее. — «Тамаш, давай обойдёмся без суда».
