А спустя день она записала, как Александр, находясь в ванной, говорит Наталье:
— Тихо, мама. Она ничего не поняла.
***
Прошло трое суток. Марьяна продолжала заниматься домашними делами — стирала бельё, мыла полы, аккуратно расставляла продукты по местам. Но теперь каждое её движение сопровождалось внутренним напряжением: она прислушивалась к шагам Александра, ловила оттенки его голоса и снова и снова задавалась одним вопросом — как он может сидеть рядом и так хладнокровно лгать?
В субботу она приготовила борщ — тот самый, который он особенно любил: с чесноком и поджаркой. Испекла яблочный пирог. Александр вернулся в приподнятом настроении, щёлкал пальцами под ритм мелодии из телефона.
— Вот это аромат! Устал сегодня до предела. Ну что, поедим?
Они ели молча. Марьяна внешне была спокойна — почти равнодушна. Когда он доел вторую порцию, она вытерла руки о полотенце и посмотрела ему прямо в лицо.
— Я слышала твой разговор с Натальей. И нашла тот самый «контракт». Даже подпись не удосужился нормально подделать.
Александр застыл на месте. Затем резко усмехнулся.
— Что за чушь? Ты опять себе напридумывала.
Марьяна достала копию документа из ящика и положила перед ним на стол. Затем включила аудиозапись — его голос звучал отчётливо:
«Квартира по брачному контракту — моя».
Александр побледнел, а потом вспыхнул от злости.
— Всё держится только на мне! Ты никто! Ничего ты не докажешь! Всё уже оформлено! Попробуешь возражать — вылетишь отсюда босиком!
Марьяна спокойно поднялась со стула.
— Благодарю тебя, Александр. Ты только что обеспечил мне победу в суде.
***
На следующий день Марьяна подала документы официально. Виктория оформила всё оперативно: заявление о расторжении брака, ходатайство об аннулировании контракта и запрос на почерковедческую экспертизу.
Эксперты подтвердили: подпись в «контракте» принадлежит не ей. Наклон букв, сила нажима пера, даже форма «р» указывали на другого человека. К тому же были диктофонные записи: на них Александр без всякого стеснения обсуждал с Натальей план оставить жену ни с чем. Виктория прокомментировала с лёгкой улыбкой:
— Всё чисто. Его собственная схема теперь обернулась против него самого.
В зале суда Александр выглядел угрюмо; губы сжаты в узкую линию напряжения. Наталья сидела позади него с сумкой прижатой к груди; выражение лица выдавало не столько стыд или сожаление, сколько досаду: «не удалось довести дело до конца».
Судья действовал без лишней мягкости…
