— Проезжал мимо. Захотел заглянуть.
Её лицо оставалось неподвижным, ни одна черта не дрогнула. Лишь зрачки сузились, как от внезапной вспышки света.
— Ну и как он? Кристина была там? — спросила она, повернувшись и медленно снимая пальто, будто бы сосредоточенно вешая его в шкаф. Её спина напряглась.
— Нет. Кристины не было, — ответил я после короткой паузы, оставляя ей время осознать сказанное. — Но твоя машина стояла у ворот.
Она застыла с пальто в руках, не закончив движение. Воздух стал вязким от молчания.
— Я… я заехала к нему буквально на минуту, — проговорила она поспешно, словно заранее готовилась к объяснению. — Отдать деньги за ту путёвку… помнишь? Мы с Кристиной хотели поехать… У него же скидка…
— Я всё слышал, Елена, — перебил я её.
Тишина в комнате стала почти осязаемой: где-то на кухне гудел холодильник.
— Я стоял под окном и слышал каждое слово.
Она медленно обернулась ко мне. Лицо побелело до мелового оттенка. В её взгляде не было ни раскаяния, ни ужаса — только ледяной страх быть разоблачённой.
— Дмитрий… я… — попыталась она заговорить вновь, но голос предал её.
— Не надо ничего говорить, — тихо остановил я её. — Ни оправданий, ни выдумок. Всё уже произошло.
Я поднялся с кресла; находиться рядом с ней стало невозможно. Даже воздух казался отравленным её присутствием.
— Сегодня я уеду в гостиницу. Завтра решим дальнейшее.
— Дмитрий! Подожди! — закричала она и кинулась ко мне; голос сорвался на истерику. — Это ничего не значило! Просто глупость! Один раз!
Я посмотрел на её руки, тянущиеся ко мне, на лицо с перекошенной гримасой боли и страха — ту самую маску эмоций, которую раньше принимал за искренность.
И впервые за два десятилетия я перестал видеть в ней красоту.
Передо мной стоял чужой человек: испуганный и жалкий.
— Знаешь, что отвратительнее всего? — сказал я уже у двери. — Не то что ты ему изменила… А то что ты позволила ему звать меня «этим дураком». И сама повторила это вслух… В доме, который называла клеткой…
Я вышел и прикрыл дверь за собой так тихо, как только мог.
По ту сторону остались её рыдания.
А я спустился к машине и поехал без цели… В пустую новую жизнь без звуков кроме одного: эха их смеха внутри моей головы.
—
Гостиница оказалась обычной и ничем не примечательной: стандартный номер без души или уюта.
Две ночи прошли в молчании четырёх стен под аккомпанемент дождя по стеклу и звенящей внутренней пустоты.
Телефон разрывался от звонков: сначала Елена звонила без остановки… потом Кристина… затем Назар…
Я отключил аппарат: весь мой мир сузился до капель воды за окном и гулкого одиночества внутри себя самого.
Мне не нужна была месть или сцены выяснений… Я хотел лишь одного: финала. Окончательного и бесповоротного конца всему этому хаосу лжи и предательства.
На третье утро включил телефон снова.
Первым пришло сообщение от Кристины:
«Папа! Где ты?! Все тебя ищут! Мама в панике! Что происходит?!»
Сердце болезненно сжалось от этих слов…
Но втягивать дочь в эту трясину боли я не мог позволить себе даже мысленно…
Я отправил два коротких сообщения:
Елене: «Завтра в 11:00 встречаемся у нотариуса для оформления развода. Возьми паспорт».
Назару: «Ты сам расскажешь Кристине всё до завтрашнего вечера».
