Я вошла в квартиру тихо, стараясь не издавать ни звука. В гостиной сидела Галина — в моем халате, с моей чашкой в руках, неторопливо пила чай.
— О, Оленька пришла! — произнесла она без тени смущения. — Тарас спит, не тревожь его. Ему нужно отдохнуть.
Я ничего не сказала и направилась прямиком в спальню. Там действительно лежал Тарас, раскинувшись на моей кровати и посапывая. Но что-то было не так: один глаз приоткрыт — слишком знакомый прием. Таких притворщиков я повидала немало за годы работы в больнице.
— Поднимайся, — сказала я громко. — Представление окончено.
Он «очнулся», заморгал с видом полного недоумения.
— Оленька? Что происходит? Мне нехорошо…
— Сейчас станет еще хуже, — я показала ему экран телефона с их перепиской. — Особенно когда это окажется у следователя. Это вполне себе доказательство обмана.
В комнату ворвалась Галина.
— Что тут происходит?
— Собирайтесь, — спокойно произнесла я. — У вас пятнадцать минут на сборы.
— Ты не имеешь на это права! Тарас здесь живет! — закричала она истерично.
— Он даже не зарегистрирован по этому адресу, — усмехнулась я. — Так что у вас два варианта: либо уходите добровольно, либо я вызываю полицию и передаю им ваши сообщения. Решайте сами.
**
С вещами они управились быстро. Тарас внезапно «поправился», сам носил коробки и даже виду усталости не подал. Галина шипела угрозами сквозь зубы, но по глазам было видно: испугалась всерьез. Их план провалился, и теперь братец снова окажется у нее в тесной квартирке где-то на окраине города.
— Ты еще пожалеешь об этом! — крикнула она уже из подъезда.
— Уже жалею, — ответила я спокойно. — Что потратила на вас свое время.
Вечером заглянула Лилия с тортом и бутылкой коньяка под мышкой.
— Отмечаем освобождение?
— Отмечаем урок жизни, — ответила я ей с улыбкой. — Обошелся дорого, но оказался полезным… Думаю, он мне пригодится впредь.
На следующий день я уже подала документы на развод… А пока сменила замки в квартире, обновила номер телефона и наконец вернулась к привычному спокойствию своей жизни.
Теперь точно знаю: если какой-нибудь обходительный мужчина попытается заговорить со мной в парке или на улице – я просто скажу:
— Простите, мне пора идти.
Урок усвоен окончательно. Хотя вот думаю… может всё-таки отнести заявление в полицию? Пусть получат по заслугам?
