— Я ведь просила вас заранее звонить, прежде чем приходить! — Оксана стояла в прихожей, не успев даже снять пальто, с сумкой через плечо. Она смотрела на Ларису, которая восседала на кухне, словно патрицианка на заседании сената.
— А что теперь, к родному сыну только по записи можно попасть? — возмутилась свекровь.
Лариса вскинула подбородок, и её седая причёска — крепкая конструкция из тугих локонов, будто не подвластная ни времени, ни погоде — слегка качнулась.
— Может, мне ещё и разрешение на въезд оформить? — прищурилась она с ехидцей.
В воздухе витал насыщенный аромат жаркого. Причём не обычного, а того самого фирменного блюда Ларисы.
Оксана уже приготовилась услышать привычную тираду: что она готовить не умеет вовсе; что внучка питается исключительно полуфабрикатами; а сын совсем исхудал. И если бы не забота свекрови…
Но неожиданно та изменила тему.
— А где Виктория? — в голосе прозвучал упрёк.
— На свидании, — спокойно ответила Оксана, снимая пальто и не предчувствуя бури.
— С кем это?
— С Антоном. Они уже полгода вместе встречаются, — сказала она и переобулась в любимые тапочки.
— Полгода!? — Лариса подалась вперёд так резко, как будто её ударило током. Подбородок задрожал вместе с губами. — И вы всё это время молчали? Что же вы за люди такие! Всё от меня скрываете!
Оксана села на табуретку у стены. В висках начала пульсировать знакомая боль — верный предвестник мигрени после каждого визита свекрови.
Господи… До чего же всё это надоело…
Сколько лет брака прошло под аккомпанемент этих бесконечных речей. Она слушала их молча: кивала, улыбалась натянуто и делала вид, что всё нормально. А Виктор… Виктор просто исчезал из поля зрения.
Растворялся без следа: задерживался допоздна на работе или уезжал в командировки; засыпал перед телевизором лишь бы не слышать вечные препирательства между двумя главными женщинами своей жизни — как будто они пилили друг друга тупой ржавой пилой непонимания.
— Но Антон хороший парень… — попыталась Оксана защитить выбор дочери. — Из порядочной семьи… учится на программиста…
