Фельдшер прибыл без промедления, осмотрел Остапа и сразу помрачнел.
— В больницу его надо, срочно. Иначе не вытянет. Как же вы допустили такое, Леся?
Леся лишь покачала головой — слов не находилось. Как допустила? Ведь знала, что Остапу совсем худо. Но всё тянула: «сама справлюсь», гордыня не позволяла попросить помощи…
— Так что, повезёте? — фельдшер взглянул на неё испытующе.
Леся метнулась глазами к соседям. Отвезти-то отвезут, но вот на лечение ни копейки нет. Разве что всё продать — всё, что наживалось потом и кровью…
Поняв её растерянность, Оксанка решительно вмешалась.
— Вези его, Богдан, в районную больницу. А мы тут сами управимся.
Фельдшер кивнул и помог уложить Остапа в машину. Леся пошла следом, спотыкаясь на каждом шагу. В голове стоял гул, мысли путались и сбивались одна на другую. Как же так получилось? Почему она не смогла уберечь самое дорогое?
Оксанка долго смотрела вслед машине, а потом повернулась к молчащим соседям с твёрдым выражением лица.
— Ну что ж вы стоите? Будем Лесю из беды вытаскивать? Кто чем может — давайте помогать!
И началась в селе невиданная суета. Оксанка с Яриной пошли по дворам — кто сколько сможет пожертвовать. Мужики взялись за починку Лесиного дома: крышу подлатать да окна заменить. Женщины дружно принялись за огород — запасы делать на зиму. Молодёжь подключилась к волонтёрам: объявили сбор через интернет для земляков в беде.
А Леся всего этого и не замечала — день за днём она сидела у постели Остапа в больнице, держала его руку и молча молилась о чуде. Врачи говорили: шанс есть, но очень слабый. Организм измотан до предела; лечение предстоит долгое и затратное.
Каждый раз эти слова словно ножом резали по живому. Где взять такие деньги? На что жить все эти месяцы? Продать дом? Так он едва стоит чего-то… Пойти работать самой? Да кому она нужна — старая и слабая?
От отчаяния хотелось кричать или исчезнуть вовсе… Но что-то внутри удерживало от окончательной сдачи: то ли упрямство закалённое годами тяжёлой жизни, то ли безрассудная вера в чудо… И каждый раз, когда казалось — всё пропало окончательно — Леся сжимала зубы и шептала:
— Держись, Остапчик… Мы ведь уже проходили через многое… Ты только живи… А я уж как-нибудь справлюсь со всем остальным…
Однажды в палату тихонько вошла Оксанка. Леся сразу насторожилась — готова была оттолкнуть любую жалость или сочувствие. Но та просто устало опустилась на стул рядом и молча протянула ей какие-то бумаги.
— Это ещё что такое?
— Это чтобы ты своей упрямой гордостью себя не угробила раньше времени… На лечение твоего Остапа… От всей деревни… С добром… И от чистого сердца…
Леся недоверчиво посмотрела на цифры в бумагах… Пересчитала несколько раз… Неужели правда?.. Сумма сходится до копейки?.. Все скинулись?..
Она медленно перевела взгляд на Оксанку… Та лишь слегка пожала плечами и тихо сказала:
— Не в гривнах сила, Лесю… А в людях она… В их доброте и сердечности… Ты думала мы за твоей гордыней не видим настоящую тебя?.. Трудолюбивую ты у нас… совестливую… настоящую… Да разве могли мы тебя одну оставить?.. Мы ж тут все как одна семья…
Леся смотрела на неё сквозь слёзы благодарности; губы дрожали от переполнявших чувств…
