И в этих солнечных лучиках, что собирались у его глаз, я почему-то не замечала следа его супруги. Вижу только его — живого, настоящего.
Первые недели напоминали сказочную реальность, оторванную от всего остального. Мы встречались раз или два в неделю. Долгие прогулки, беседы до полуночи в машине под окнами моего дома, первая вылазка за пределы города — всё это было словно отдельный мирок радости и покоя. Он называл меня своим «уголком свободы». Местом, где он мог сбросить маску главы семьи и руководителя и просто быть собой — уставшим мужчиной, которому по душе стихи Дмитрия и тишина.
Часть 2. ПРОЗРЕНИЯ
А потом пришло осознание. Сначала оно тихо постукивало где-то на краю сознания, но вскоре этот стук стал пробиваться даже сквозь самые сладкие сны.
Первое прозрение: ты — часть чужого механизма.
Ты не стоишь на первом месте и никогда не будешь там. Его утренний звонок адресован не тебе. Его субботы и воскресенья расписаны задолго вперёд. Твой день рождения может совпасть с детским праздником или визитом к родственникам жены. Ты учишься существовать между строк его жизни — в паузах, в отрезках времени между событиями настоящего мира. Твоё счастье звучит приглушённо, как музыка из наушников на минимальной громкости — чтобы никто посторонний не услышал.
Второе прозрение: ты всегда находишься в тени незнакомой женщины.
Его жена была для меня чем-то эфемерным — снимком на экране телефона, который он быстро пролистывал, именем в рассказах о семейных выходных. Но эта эфемерность обладала реальной властью: она определяла его график; она становилась причиной его внезапной молчаливости. Я начала ловить себя на том, что завидую не ей как женщине… а её праву управлять временем рядом с ним…
