Она даже попыталась обсудить всё с Дариной. Пригласила её в кафе — словно вызов на дуэль.
— Он мой муж, — произнесла она без обиняков.
— Я в курсе.
— Тогда зачем?
— А зачем вы его удерживаете?
Этот вопрос сбил с толку. Удерживаете? Как будто речь о привязанной собаке?
— Это мой муж, — повторила Ирина, словно не услышав сути.
— По документам — да. А по сути? Когда вы в последний раз смеялись вместе? Просто разговаривали по душам?
Ирина хотела что-то возразить, но язык не повернулся. Когда они действительно смеялись вдвоём?.. Кажется, пару лет назад, на празднике у его коллеги, когда официант пролил вино на скатерть. А разговоры… только о ремонте, счетах и его делах.
— Это вас не касается.
— Ошибаетесь, — Дарина допила чай до дна. — Он выбрал меня. Не специально — так получилось. Знаете, как бывает: идёшь своей дорогой и вдруг осознаёшь — можно свернуть.
— Он вернётся. Богдан привык к определённому порядку вещей…
— Возможно. А может и нет. Но разве это уже имеет значение? Вы ведь всё сами понимаете.
И Ирина действительно осознала это. В тот момент, глядя на женщину напротив — не красивее её и не умнее, просто иную — она поняла: борется за иллюзию. За образ семьи, которой больше нет.
Вечером Богдан собрал свои вещи. Спокойно и тщательно: костюмы аккуратно уложил в чехлы, рубашки сложил отдельно, запонки убрал в бархатную коробочку.
— Я сниму квартиру, — сказал он тогда. — Машина остаётся тебе.
Ирина лишь кивнула. Что тут можно ответить? Поблагодарить? За разрушенную жизнь? За щедро оставленное авто?
Первые недели одиночества были странными и тягучими. Она бродила из комнаты в комнату, касалась его кресла, случайно оставленного галстука, флакона духов… Потом вдруг сорвалась: выбросила почти всё кроме посуды. Даже запах исчез из квартиры.
А спустя три месяца раздался звонок от Богдана:
— Можно заехать? Поговорим…
