Оксана открыла дверь. На лице её читалась усталость, она заметно похудела.
— Заходи.
Они устроились друг напротив друга, молчание повисло в воздухе. Спустя минуту Ганна тихо заговорила:
— Мам, прости меня.
— За что именно? — Оксана не поднимала взгляда.
— За всё. И за день рождения, и за Тараса, и… за то, что веду себя как дура.
— Я понимаю твои поступки. Ты просто боишься остаться одна.
Ганна опустила глаза. Как всегда, мать попадала в самую суть.
— Послушай меня внимательно, Ганна. Мне уже скоро на пенсию. Кто знает, сколько мне ещё отведено? Папа ведь так рано ушёл…
— Мам…
— Дай договорить. Первый год после его смерти я вообще не помню — как будто провалилась в пустоту. Если бы не ты рядом была — не знаю, как бы справилась. Но время шло, и я поняла: жизнь продолжается. И я тоже имею право на своё счастье — пусть крошечное, скромное, но своё собственное.
— А что мне теперь делать?
— А тебе пора жить своей жизнью. Ты взрослая женщина и должна сама строить своё будущее вместо того чтобы держаться за мамину тень.
— Я не держусь… Я просто люблю тебя!
— Держишься. Скажи честно: когда ты последний раз была на свидании?
Ганна задумалась. Она встречалась с мужчинами — но всё заканчивалось через пару встреч: то искры нет, то «не мой человек». На самом деле она бессознательно сравнивала каждого с отцом — и никто не выдерживал этого сравнения.
— Ты прячешься за мной и нашей близостью, — продолжала Оксана. — И хочешь, чтобы я тоже укрывалась за тобой. Но я так больше не хочу. Хочу ходить в театр потому что мне это интересно самой, а не для галочки перед дочерью; готовить ужин для кого-то ещё; ложиться спать с ощущением того, что рядом есть человек, которому я нужна как женщина… а не только как мама.
— А если он тебя бросит? Ты подумала об этом?
— Подумала. Может быть и бросит… Ну и пусть! Если бояться всего на свете — тогда зачем вообще жить?
Ганна замолчала на мгновение и вдруг спросила:
— Мам… а ты его любишь?
Оксана улыбнулась мягко; морщинки у глаз стали глубже от этой улыбки — но лицо словно посвежело.
— Не уверена… Может быть это вовсе и не любовь… Но мне рядом с ним спокойно и хорошо.
Ганна кивнула молча: спорить было бессмысленно — мама говорила правду.
И вдруг ей вспомнился Тарас: его добрые глаза без тени осуждения… Он ведь ни разу ей ничего плохого не сказал… Ни грубости в ответ…
«Может быть у них всё получится», — подумала она неожиданно для себя самой. «У нас у всех». Теперь Ганна действительно начала в это верить.
(Все события вымышлены; любые совпадения случайны) 🔔ЧИТАТЬ ЕЩЕ 👇
