Прошло шесть месяцев. Ирина сменила место работы — устроилась в небольшую, но перспективную фирму. Доход увеличился, появилась возможность откладывать средства на будущее. Она всё так же жила в съёмной квартире, но теперь это был её осознанный выбор, а не вынужденная мера.
С Андреем они почти не поддерживали связь. Он пару раз звонил, настаивал на том, чтобы она «опомнилась», «перестала упрямиться». Ирина спокойно отвечала, что у неё всё в порядке, и завершала разговор.
Маргарита больше не выходила на связь. От знакомых Ирина узнавала, что та теперь рассказывает всем о неблагодарной внучке, которая «отвернулась от семьи». Пусть говорит.
Иногда — редко — Ирина вспоминала о Богдане. Он ведь ни в чём не виноват. Просто ему повезло родиться мальчиком в семье, где это имело значение. У него есть собственное жильё, автомобиль от отца и безмерная любовь Маргариты. Ирина не держала на него зла. Просто их дороги разошлись.
В один зимний вечер, почти через год после того разговора, Ирина сидела у окна с большой кружкой горячего чая. За стеклом шумел город: машины проносились мимо, спешили прохожие — жизнь кипела своим чередом. На столе лежал договор — ей удалось накопить на первый взнос за собственное жильё. Небольшая студия на окраине города — но своя.
Телефон завибрировал: незнакомый номер.
— Ирина? — послышался дрожащий старческий голос. — Это Леся… сестра твоей бабушки.
— Добрый вечер.
— Я звоню… Маргарита попала в больницу. Сердце прихватило. Богдан сейчас в командировке, Андрей с Яриной уехали за город… Никого рядом нет.
Ирина помолчала немного. Внутри что-то шевельнулось — ни жалость и ни обида. Скорее усталость.
— Передайте ей мои пожелания скорейшего выздоровления, — произнесла она ровным голосом. — Но приехать я не смогу.
— Понимаю… — неожиданно мягко ответила Леся. — Всё понимаю, девочка моя… Она сама во всём виновата… Просто вдруг ты…
— Нет… Простите меня.
Ирина отключилась и осталась стоять у окна, глядя на огни большого города за стеклом. Где-то там сейчас лежит женщина, которая когда-то называла её «солнышком». Но тот свет давно угас.
Допив чай до конца, она взяла договор и начала внимательно перечитывать его условия заново: завтра предстояло идти в банк оформлять ипотеку. Начинать новую главу своей жизни — ту самую настоящую жизнь без чужих решений и навязанных правил.
Снаружи тихо падал снег; город жил своей жизнью… И Ирина тоже жила своей: спокойно и уверенно шагая вперёд без оглядки назад. В её взгляде больше не было ни боли прошлого, ни гнева за упущенное время — только твёрдая решимость: никто другой не определяет твою ценность или путь; каждый сам строит свою судьбу шаг за шагом.
И она строила её: день за днём складывая свою реальность по кирпичику… Без поддержки со стороны и без чувства долга за то, чего никогда не получала взамен любви или заботы.
