— Что ещё случилось? — спросила Оксанка с интонацией человека, которого отвлекли от чего-то крайне важного. — Если ты опять про свои духи, я тебе куплю новые. Даже два флакона.
— Речь не о парфюме, — спокойно произнёс Данило. Он не смотрел на них, его взгляд был прикован к белому листу бумаги на столе. Аккуратно передвинув его в центр, он добавил: — Вот. Это касается вас обеих.
Маргарита вытянула шею, стараясь разобрать написанное. Оксанка лишь мельком глянула на документ с явным пренебрежением.
— Что это? Очередной список твоих претензий?
— Это дополнительное соглашение к договору аренды нашей квартиры, — Данило поднял глаза и посмотрел прямо в лицо жены. Его взгляд был твёрд и непреклонен. — Сегодня я разговаривал с Михайлом, владельцем жилья. Объяснил ему ситуацию: теперь с нами живёт ещё один человек. Он, как законопослушный гражданин Украины, согласился оформить всё официально. Чтобы потом не возникло никаких недоразумений.
Он сделал паузу, позволяя словам осесть в воздухе. На лице Оксанки раздражение постепенно сменялось замешательством и тревогой.
— Здесь, — Данило указал пальцем на строку в документе, — вписана ты, Маргарита. Как полноправная жительница квартиры со всеми соответствующими правами и обязанностями. Я всё рассчитал: начиная с этого месяца мы делим оплату за жильё и коммунальные услуги поровну между тремя людьми. Вот, — он открыл ящик стола и достал второй листок с цифрами, — это расчёт твоей части за текущий месяц.
Улыбка исчезла с лица Маргариты. Она уставилась то на бумагу, то на Данила так, будто видела его впервые.
— Ты… ты серьёзно думаешь заставить меня платить? — выдохнула она едва слышно.
— Я не думаю об этом. Так будет происходить теперь по факту, — уточнил Данило и снова перевёл взгляд на жену. — У нас есть время до вечера пятницы. Если деньги не поступят на общий счёт до этого срока, мне придётся сообщить Михайлу о нарушении условий договора: у нас проживает незарегистрированная особа без оформления пребывания. В таком случае он имеет полное право расторгнуть договор в одностороннем порядке… И тогда мы все окажемся без крыши над головой. Решайте сами.
И тут прорвало плотину эмоций.
— Ты что несёшь?! — первой взорвалась Оксанка; её лицо перекосилось от ярости. — Ты за моей спиной ведёшь переговоры с хозяином?! Ставишь мне ультиматумы в моём собственном доме?!
— Он меня выгоняет! Оксанка! Он просто выставляет меня из дома! — вскрикнула Маргарита и схватилась за руку сестры обеими руками. — После всего того ужаса… Он бессердечный!
— Это не ультиматум! Это порядок вещей! — голос Данила стал громче и жёстче; в нём зазвучала сталь.— По таким правилам живут взрослые люди! Я не подписывался содержать твою сестру! Я ей не спонсор!
— Она моя сестра! Моя родная! И она будет жить здесь столько времени, сколько потребуется! — закричала Оксанка и замахала руками от возмущения.— Ты не имеешь права так говорить! Эта квартира принадлежит мне так же точно, как и тебе!
— Тогда оплачивай её долю сама! — рявкнул Данило и резко поднялся со стула; стол качнулся под его движением.— Вы обе решили превратить меня в банкомат?! Думаете можно спокойно жить за мой счёт: пользоваться моими вещами, есть мою еду и даже спасибо не сказать?! Твоя сестра уже третий месяц живёт здесь как в гостинице! Так вот: гостиница закрывается! Или она платит свою часть как взрослый человек или пусть ищет себе другое бесплатное жильё!
Он выкрикивал это прямо им в лица без малейших попыток себя сдерживать; три месяца накопленного раздражения вырывались наружу лавиной гнева: усталость от молчания превращалась в огонь обвинений. В ответ раздались крики двух женщин; их голоса переплетались в истеричный визг взаимных упрёков и обидных слов.
Кухня превратилась из уютного уголка дома в настоящую арену для боёв без правил: каждый был готов растерзать другого словесными ударами до последнего дыхания… А посреди этого хаоса лежал белый лист бумаги – уже не просто документ – а приговор их прежнему укладу жизни.
И вдруг всё стихло так же резко, как началось – словно натолкнулось на стену ледяного спокойствия Данила…
