Разделочные доски выстроились веером за микроволновкой — «так ведь место экономится!»
Марта старалась приспособиться. Каждое утро превращалось в настоящий квест: сначала нужно было отыскать кофе (перекочевал в морозильник — «чтобы не выдыхался»), затем сахар (оказался в контейнере для круп — «всё сыпучее должно быть вместе, это же логично»), а потом и ложки (они теперь жили в ящике с полотенцами — «так они всегда сухие»).
— Мам, может, не стоит всё так кардинально менять? — осторожно вмешался Богдан.
— Богданчик, я же стараюсь помочь! — с упрёком отозвалась Оксана. — Марта ещё молодая, неопытная, я её учу, как правильно вести хозяйство!
Марта уже десять лет самостоятельно справлялась с домашними делами и ей было тридцать два. Но для свекрови она по-прежнему оставалась «молодой и неопытной».
Вечером Марта попыталась вернуть хотя бы часть вещей на привычные места. Специи перекочевали обратно в ящик, кастрюли заняли своё место в нижнем шкафу. Но утром всё снова оказалось переставленным.
— Я ведь вчера всё рационально организовала! — укоризненно заметила Оксана. — Зачем ты всё испортила?
— Это моя кухня… — тихо напомнила Марта.
— Наша, милая, общая! Мы же семья!
Слово «семья» свекровь произносила как магическое заклинание, отменяющее любые возражения. Семья означала общее имущество. Семья подразумевала авторитет старших. Семья требовала терпения.
Марта терпела. Готовила завтрак дольше обычного из-за постоянных поисков нужных вещей. Мыла посуду после того, как Оксана складывала её горой в раковину — «пусть замачивается». Безмолвно наблюдала за тем, как её любимые кружки оказались на антресоли — «праздничное надо хранить отдельно».
— Почему ты такая хмурая? — поинтересовался вечером Богдан.
