Но Олег стал только суровее. В его словах теперь звучало:
— Куда ты денешься от меня? С ребенком-то? Теперь ты моя! А значит, должна еще больше, обязана!
Оксана не стала ждать того момента, когда Олег решится поднять на нее руку — а попытки замахнуться уже были. Она собрала вещи и с дочкой уехала к матери. Вскоре подала документы на развод.
Из ее квартиры, доставшейся до брака, Олега выдворяла полиция. Он кричал о своих правах, угрожал и требовал что-то свое.
Но в итоге его не просто вывели — задержали за сопротивление и нападение на сотрудников правопорядка.
Этот случай стал переломным моментом: Оксана поняла, что способна защитить себя и ребенка.
Олега лишили родительских прав, обязали выплачивать алименты и строго рекомендовали держаться подальше от бывшей семьи.
Он и не пытался приблизиться снова.
К новым отношениям Оксана подходила с большой осторожностью — настолько, что казалось, может остаться одна. Но Богдан сумел растопить ее сердце.
Он оказался добрым, чутким человеком: внимательным к ней и ласковым с ее дочкой. Главное — он сразу попытался наладить контакт с девочкой.
И вот непонятно было даже: то ли сама Оксана его так привлекла, то ли дочка стала тем самым недостающим звеном в его жизни.
У него не было возможности иметь собственных детей, а вместе с Оксаной у него появился шанс стать отцом.
— Оксаночка, ты извини меня за то, что я всё к дочке тянусь! Просто… внутри будто свет включается! Такое счастье — видеть её улыбку!
Оксана не могла нарадоваться: какой замечательный отец достался её дочери и какой заботливый муж ей самой.
Но всё складывалось не так безоблачно.
Богдан трудился в соседнем поселке — около тридцати километров от дома. Хоть у него была машина, дорога всё равно занимала много времени.
Тем более авто было далеко не новое. Часто случалось так: заглохнет где-нибудь посреди трассы — потом эвакуатором в мастерскую и лишь затем домой добирался.
Сменить работу смысла не было: Богдан пользовался уважением на своём месте да ещё занимал неплохую должность с хорошим доходом.
Плюс ко всему — периодические командировки. Хотя происходили они раз в пару месяцев и длились максимум неделю — для семьи это всё равно был стресс. Так их называла сама Оксана: «бесконечные».
Жили они хорошо: дочка росла здоровой и счастливой; делали ремонты; обновляли мебель; ездили отдыхать к морю. Всё казалось стабильным и радостным.
Вот только Богдан начал проявлять чрезмерное внимание к друзьям дочки — а Алину он всегда называл именно так:
— Оксана, я должен знать окружение нашей девочки! Сейчас такие странные веяния пошли… То группы какие-то в интернете появляются, то движения непонятные… объединения по странным интересам!
Я свою юность помню! Меня тогда еле-еле унесло от всего этого! А если бы втянуло… мы бы сейчас тут точно не сидели!
Такое беспокойство трогало до глубины души. Он волновался за Алину как за родную дочь.
Но все знали правду: Богдан был отчимом Алины. Родной отец вдруг объявился в пьяном виде и потребовал общения с ребенком.
Богдан даже не успел вмешаться — Гена заговорил первым же словом при девочке… И Алина услышала всё сама.
Ей тогда было десять лет. Она начала расспрашивать… Пришлось объяснять как есть.
Это знание ничего кардинально не изменило… но стало лишним грузом для детского сердца.
