— Дмитрия?! — воскликнул Василий. — Где же ты был в этот момент? Он мне словно родной сын! Я столько в него вложил! Я ж его как своего растил! Да я в нём человека увидел, а ведь был он диким, как зверёныш! А ты с ним так… Ах ты ж безответственный!
***
Всё началось в середине девяностых. И если бы не доброе сердце Василия и его здравый ум, история бы на этом и завершилась. А случилось вот что.
В трудные годы каждый спасался, как мог.
Семья Василия выживала за счёт того, что выращивала на своём участке. Это был не просто дачный домик, а полноценное сельское хозяйство с большим огородом и садом. Ещё при отце Василия землю поделили: одна часть — под овощи, другая — под фруктовые деревья.
Овощами они питались сами, а фрукты приносили доход.
Яблоки с грушами охотно покупали проезжающие мимо горожане. Правда, приходилось часами стоять у трассы. Но ради заработка и не на такие жертвы пойдёшь!
У Василия была семья: супруга и трое детей. Надо было всех накормить. Старшему уже исполнилось двадцать лет. После службы в армии он остался дома — помогал младшим и копил деньги на учёбу в городе.
Фактически продажа фруктов была чуть ли не единственным источником дохода.
Да, зарплату Василию и его жене Галине платили. И они честно трудились за неё. Но суммы были такие ничтожные, что иначе как подачкой их не назовёшь.
И тут случилось покушение на сад.
Роман поймал подростка, который пытался украсть яблоки. Привёл домой и поставил перед отцом.
— Ну-ка расскажи мне, как до такого дошёл? — строго спросил Василий.
— Я из детдома… — пробормотал парень с опущенной головой. — Мы совсем голодные там… У директора новая машина стоит, а мы кашу серую едим каждый день…
Василий пригляделся: лицо мальчишки всё было перепачкано яблочным соком. То есть он даже не пытался убежать с добычей — ел прямо там же от голода.
— Сколько тебе лет? — уточнил Василий.
— Пятнадцать будет…
— Не скажешь больше одиннадцати… — покачал головой Роман.
— На таких харчах особо не вырастешь… — тяжело вздохнул отец семейства.
— Может, милицию вызвать? — спросил Роман скорее для порядка: сам-то этого явно не хотел.
— Как тебя звать-то? — обратился к парню Василий.
— Дмитрий… Не надо милицию! Меня тогда в карцер посадят и вообще кормить перестанут!
— Такое вполне возможно… — задумчиво произнёс мужчина.
Несколько минут все молчали.
Наконец Василий заговорил:
— Послушай меня внимательно, Дмитрий… У меня трое детей: Романа ты видишь сам – взрослый уже парень, ему учиться пора ехать; дочке девять лет всего лишь; младшему сыну – пять годков…
От них пока толку немного – помощники никакие… А мне нужна помощь! Надо яблоки собирать, складывать по ящикам да таскать их к прицепу! Потом ещё торговать на трассе!
Дмитрий смотрел исподлобья настороженно.
— Ты ведь пошёл воровать от нужды? Не ради наживы же? – уточнил Василий. – Так вот я тебя буду кормить по-человечески – как родного!
— А детдом?.. – несмело спросил Дмитрий.
— Если договорюсь там всё уладить – согласен останешься? – с лёгкой улыбкой предложил мужчина.
Когда он отправился в интернат договариваться об опеке над Дмитрием – никто даже вопросов лишних не задал. Всё-таки это была опека, а не усыновление…
