Часы на стене кухни тихо отсчитывали время — половина одиннадцатого вечера. За окном давно опустилась темнота, и лишь мягкий свет настольной лампы освещал небольшой участок над столом, за которым сидела Леся. В который раз она вчитывалась в банковскую выписку, и каждая строка отзывалась внутри тупой болью и нарастающим раздражением.
Цифры сливались перед глазами, складываясь в тревожную картину. Коммунальные услуги — оплачены с её счёта. Интернет — тоже она. Продукты, мамины лекарства, новые очки… Леся машинально потерла переносицу — глаза устали от бесконечных чисел. И вот оно — странное списание. Крупная сумма исчезла без её ведома.
Звук открывающегося холодильника заставил её вздрогнуть. Тарас, как всегда спокойный и беззаботный, достал чайник и начал не спеша готовить себе чай.
— Объясни мне, куда делись эти деньги? — Леся старалась говорить ровно, но голос выдавал напряжение.
— М-м? — муж даже не повернулся, продолжая размешивать сахар в кружке.
— Вот это списание, — она провела ногтем по строке так сильно, что бумага чуть не порвалась. — Сто тысяч гривен. Куда они ушли?
— А-а… — Тарас наконец обернулся и облокотился на кухонную тумбу. — Я немного помог брату. У него сейчас сложная ситуация.
Внутри Леси что-то оборвалось. “Немного”? Сто тысяч?
— Ты серьёзно думаешь, что я должна за это расплачиваться?! — она не выдержала и сжала лист так сильно, что он жалобно затрещал в руках.
— Ну зачем ты опять начинаешь, Леся… — Тарас лениво сделал глоток чая, будто речь шла о пустяках. — Это же брат родной. Ему тяжело сейчас.
— А нам легко?! — голос Леси сорвался на крик. — Я одна тяну коммунальные счета, еду покупаю, лекарства! А ты раздаёшь деньги направо и налево без моего ведома!
Тарас поморщился так, будто его мучила головная боль:
— Леся… ну давай без этого…
Эти слова стали последней каплей. Она резко поднялась со стула так стремительно, что тот едва не упал назад. В горле стоял комок обиды; кровь стучала в висках тяжелыми ударами сердца. Молча пройдя мимо мужа и стараясь даже не коснуться его плеча, она направилась в спальню. Щёлкнул выключатель – комната погрузилась во тьму.
Лежа на кровати лицом к потолку, Леся наблюдала за тенями от проезжающих машин – они скользили по белой поверхности словно мысли в голове: беспокойные и навязчивые. Двадцать лет брака позади… Двадцать лет планов на будущее: сбережения ради общего дела… А он просто распоряжается их деньгами как своими собственными – даже не считает нужным сказать ей об этом.
Впервые за всё время совместной жизни она ясно осознала: так больше продолжаться не может. Не хочет – и не будет терпеть дальше.
На кухне всё ещё горел свет; доносился звон чашки – Тарас допивал свой чай как ни в чём не бывало… Наверняка уже забыл о разговоре или решил просто отмахнуться от него как от мелочи… А Леся лежала в темноте с чувством внутренней решимости – решимости изменить свою жизнь навсегда.
Прошла неделя. Леся пыталась перестать думать о деньгах – может быть действительно стоит отпустить ситуацию? В конце концов они столько лет вместе… Она поймала себя на том странном ощущении смирения: ну подумаешь… бывает хуже…
Вечер начинался привычно: она готовила ужин – нарезала овощи для салата; нож ритмично постукивал по доске; суп тихо кипел в кастрюле – обычный домашний уют…
Звонок мобильного Тараса нарушил тишину квартиры. Он находился в соседней комнате и ответил не сразу – видимо смотрел имя звонящего.
— Приветствую тебя! Да-да… привет брат! — голос звучал приглушённо из-за стены кухни; но каждое слово отчётливо долетало до ушей Леси сквозь полную тишину квартиры.
Она застыла с ножом над доской: интонация мужа насторожила её…
— Да-да… я тебе ещё немного перевёл… — пауза повисла тяжёлая… — Нет-нет… Леся пока ничего не знает… потом объясню…
Нож выскользнул из пальцев и со звоном упал на пол кафельной кухни… Она даже этого сразу не заметила: перед глазами всё поплыло; шум стоял в ушах…
“Ещё немного”. “Леся пока ничего не знает”. Простые слова – но сколько боли за ними скрыто: ложь… предательство… равнодушие…
Она оперлась о шкаф рукой – ноги подкосились под ней…
А из соседней комнаты доносилось:
— Ну чего там эти пятьдесят тысяч гривен… Главное чтоб тебе пошло на пользу…
Пятьдесят тысяч…
