Он шагнул к столу, с сомнением протянул руку и дотронулся до купюр.
— Откуда?.. — прохрипел он. — Оксана, откуда эти деньги?! Ты… ты у кого-то заняла? В кредит влезла?
— Не я, — отрезала Оксана. — Это Данил.
Тарас резко обернулся к сыну, который безмолвно стоял у окна. Его лицо исказилось: сначала удивление, затем вспышка ярости и подозрения.
— Ты?! Откуда у тебя такие суммы?! — взревел он. — Украл?! В криминал полез?! Я так и знал! Всю жизнь мне портил, а теперь еще и срок схлопочешь!
Он рванулся к Данилу, вцепился в ворот его рубашки. Но тот остался спокоен. Он встретил взгляд отца прямо и уверенно. В его глазах читалась холодная решимость и легкое презрение.
— Убери руки, — произнес он негромко, но с твердостью. — Я не крал. Я заработал.
— Заработал?! — выкрикнул Тарас, разжав пальцы. — Где ты мог такие деньги заработать, лодырь?! На своих игрушках?!
— Именно так, — спокойно подтвердил Данил. — Пока ты в молодости таскал мешки и пропивал зарплату с приятелями, я учился. Сейчас я веб-дизайнер. И мой месячный доход превышает то, что твоя фирма приносила даже в лучшие времена. Эти деньги, — он указал на стол, — я получил за последние полгода работы. Тайно от тебя. Потому что знал: ты бы все равно их забрал и растратил впустую.
Каждое слово звучало как удар по самолюбию Тараса. Он стоял бледный, словно кровь ушла из лица; губы шевелились беззвучно: он пытался что-то сказать, но не находил слов. Его мир рушился на глазах: тот самый мир, где он был кормильцем и непререкаемым авторитетом в семье. А теперь мальчишка, которого он унижал годами, оказался умнее его самого… успешнее… богаче… Это было не просто поражение – это было полное крушение всего его существа.
— Поэтому завтра я поеду закрыть твой долг перед банком или кем там еще… Чтобы мама с Софией не остались на улице. Но с этого момента всё будет иначе.
Он перевёл взгляд сначала на мать, потом снова на отца:
— С сегодняшнего дня деньгами распоряжаюсь я.
***
Жизнь в квартире изменилась кардинально. Данил действительно погасил долг семьи – угроза выселения исчезла вместе с последними остатками власти Тараса над домом. Теперь центр тяжести сместился: главным стал сын.
Он не устраивал сцен и не повышал голос – его месть была молчалива и выверена до мелочей; именно этим она была особенно болезненной для Тараса. Все денежные вопросы перешли под контроль Данила: счета за коммунальные услуги оплачивались через него же; покупка еды или одежды – тоже только через него.
Оксана впервые за долгие годы ощутила свободу действий: она могла позволить себе купить новые сапоги без унижений или объяснений перед мужем – Данил просто протягивал ей деньги со словами:
— Мамочка, возьми себе всё нужное… И вот это тоже купи… И то прихвати…
Он баловал её и Софию подарками – теми вещами о которых раньше они могли только мечтать.
С отцом же отношения были совершенно другими: Данил использовал против него те же методы унижения и контроля, которыми когда-то пользовался сам Тарас.
Когда тот однажды попросил тысячу гривен «на сигареты да пиво с друзьями», Данил посмотрел на него холодным взглядом:
— Тысячу? А зачем тебе столько? Это уже расточительство какое-то… Сейчас кризис – нужно экономить…
Фраза прозвучала почти дословно как из уст самого Тараса много лет назад…
В итоге сын дал ему триста гривен:
— На сигареты хватит вполне… А пиво вредно для здоровья…
Тот покраснел от злости… но промолчал – ведь жил теперь благодаря сыну: ел еду купленную им же; сидел под крышей квартиры спасённой им…
И так происходило постоянно: когда Тарас просил денег на рыбалку – слышал в ответ:
— Какая рыбалка? Лучше дома побудь – делом займись… Полку там прибей…
Заговорив о новой куртке – получал осмотр своей старой со словами:
— Ещё нормальная… Потерпишь немного… Я ведь терплю…
Но самым болезненным для него было молчание Оксаны: она видела происходящее каждый день; понимала как сын мстит мужу его же методами… но ни разу не вмешалась.
В её взгляде не было злорадства… только усталость… И какая-то тихая справедливость – будто она считала всё это заслуженным возмездием за годы боли… слёз… страха оказаться выброшенной из дома…
Финальный акт этой немой войны произошёл спустя месяц после всего случившегося…
Тарас подошёл к сыну несмело – тот сидел за новым мощным компьютером посреди гостиной комнаты…
Голос бывшего главы семьи звучал непривычно мягко:
— Сынок… Дашь немного денег?.. На мелкие расходы…
Данил медленно повернулся в кресле; лицо оставалось серьёзным до предела; ни намёка на улыбку…
Он долго смотрел на отца прежде чем спросить негромко – но каждое слово резало слух словно ножом:
— А ты хорошо себя вел этот месяц… папа?
Тот вздрогнул… опустил глаза… ничего не ответив…
И стоял посреди комнаты одинокий мужчина… некогда сильный глава семьи…
Полностью уничтоженный собственным ребёнком…