— Ты что, совсем с ума сошла?! На тебе грязные тапки, а ты по моему новому ковру топчешься!
Анастасия влетела в квартиру Оксаны словно буря — без приветствия, без предупреждения. Бросила на пол лакированную сумку и уставилась на сестру так, будто та совершила нечто ужасное.
Оксана взглянула на свои домашние тапочки. Да, старенькие, подошва почти стёрлась… Но при чём тут ковёр? В её однокомнатной квартире никогда никакого ковра и не было.
— Настя, ты о чём вообще говоришь?
— О том, что завтра ты придёшь к нам и останешься с Юлиными двойняшками! — Анастасия скрестила руки на груди. — Каждый день. С утра до вечера. Юлия выходит на работу, а няню мы позволить себе не можем.
— Подожди… А я-то тут при чём?
— А при том, что ты целыми днями дома сидишь! — сестра оглядела комнату с презрением. — Всё равно ведь ничем не занята. Хоть семье пользу принесёшь.
У Оксаны внутри всё сжалось от боли. Опять это слово… «Нищая». Анастасия произносила его так буднично, будто речь шла о прогнозе погоды.
— У меня свои дела есть, Настя. Я не могу каждый день…
— Какие ещё дела?! — фыркнула сестра. — По рынкам шляться в поисках тухлых овощей? Или рыться в секонде? Да брось ты это! Тебе ещё повезло: я вообще разрешаю тебе к детям подходить!
Оксана сжала зубы и промолчала. Анастасия продолжала метаться по тесной кухоньке:
— Посмотри на себя! Пальто твоё разваливается от старости! Продукты покупаешь самые дешёвые — небось просроченные! Ремонт не делала сто лет: обои отваливаются кусками! Позориться перед людьми стыдно сказать, что ты моя родная!
— Так и не говори… — едва слышно произнесла Оксана.
— Что?!
— Не говори никому, что мы с тобой родственницы… Раз тебе так стыдно за меня.
Анастасия прищурилась и замерла. Затем полезла в сумочку за кошельком. Отсчитала пять сотен гривен и бросила их на столешницу.
— На вот! Купи себе хоть кофту поприличнее! А то выглядишь как… как бомжиха какая-то!
Купюры лежали на облупленном столе. Оксана смотрела на них неподвижно; горло перехватило комом.
— Так что? Завтра будешь? — спросила Анастасия уже натягивая пальто. — К девяти утра будь у нас как штык! Юлия ровно в девять пятнадцать уезжает!
Оксана медленно подняла деньги со стола. Сложила их пополам… потом ещё раз… И метнула обратно сестре прямо в лицо.
— Уходи отсюда.
Анастасия остолбенела с открытым ртом; купюры упали к её ногам.
— Ты совсем спятила?!
— Я сказала: убирайся из моей квартиры, — Оксана поднялась со стула; голос дрожал от напряжения, но она продолжала твёрдо: — И больше сюда не приходи со своими приказами!
— Да ты уже берега потеряла! — лицо Анастасии налилось гневом. — Я тебе деньги даю, помочь хочу по-родственному…
— Нет… Ты приходишь только для того, чтобы унизить меня! Каждый раз одно и то же: напомнить мне кто я такая по-твоему – нищенка без будущего!
— Потому что это правда! — выкрикнула сестра и схватилась за сумку. — Муж тебя бросил, работы нету, денег кот наплакал… Я хоть пытаюсь тебя встряхнуть немного!
— Уходи немедленно.
Анастасия резко повернулась к двери:
— Потом пожалеешь об этом! Все узнают какая ты неблагодарная тварь! Родной сестре отказала помочь!.. Думаешь кто-то после этого тебе руку протянет?!
Дверь захлопнулась так громко, что стеклянные дверцы серванта задрожали от удара.
Оксана опустилась обратно на табуретку; руки дрожали мелкой дрожью. Пятьсот гривен валялись под столом – сестра даже подбирать их не стала.
Она сидела молча посреди кухни и слушала завывания ветра за окном… И впервые за долгое время подумалось: может быть действительно дело во мне?.. Может я правда какая-то неправильная раз даже родная кровь вот так ко мне относится?
На столе стояла старая кружка без ручки – любимая ещё со времён молодости… Оксана налила себе дешёвого чая из пакетика – горечь напитка только подчёркивала вкус жизни последних лет…
Она просидела так до самого вечера – чай давно остыл… А она всё смотрела сквозь стекло окна туда – где мерцали огни соседних домов…
Когда-то всё было иначе между ними с Анастасией… Двадцать лет назад они собирались вместе каждое воскресенье: тогда муж Тарас ещё работал дальнобойщиком по Украине, а Настя только вышла замуж за Виктора… Пекли пироги всей семьёй да чаёвничали допоздна… Тогда смех её звучал звонко и искренне…
Но всё рухнуло около пяти лет назад…
Оксана поморщилась и потёрла поясницу – снова ныло перед сменой погоды… Она до сих пор помнила тот день на складе во всех деталях: мокрый бетонный пол… стопка тяжёлых коробок поскользнулась вместе с ней… грохот падения… боль резкая… потом больница…
Диагноз был коротким:
«Инвалидность третьей группы. Выплата – девять тысяч гривен.»
Тарас продержался рядом три месяца всего лишь… Потом сказал:
— Слушай, Оксан… Я ж тебе не сиделка никакая… Мне больная жена ни к чему…
