Галина ужасно боялась, что дом, который они с мужем возводили с таким трудом, в итоге достанется «не тем наследникам». И поводов для тревоги у неё хватало: её единственный сын под влиянием своей легкомысленной супруги взял под опеку двух детей. Пока что только оформил временную опеку, но собирался перейти к официальному усыновлению.
— Зачем тебе это надо?! — возмущалась Галина. — Пока под опекой — хоть какие-то выплаты идут! А усыновите — и всё, ни копейки не получите!
Невестка ей сразу не понравилась: сначала сына окрутила — сама ведь без жилья и без поддержки, а теперь ещё и этих нахлебников притащила!
— Галина, — пыталась успокоить она. — Не волнуйтесь так, мы справимся, всех обеспечим.
Но как тут не волноваться? У Галины душа болела за любимого внука Остапа. Она ведь надеялась оставить ему дом: представляла себе, как он приведёт туда молодую жену, как будет вспоминать бабушку добрым словом… А теперь выходит, что эти приёмные дети тоже смогут претендовать на наследство! Конечно, она составит завещание. Но кто проверит потом его исполнение?
Галина решила действовать по-своему: написать жалобу в органы опеки на невестку. Мол, не справляется с четырьмя детьми – жильё тесное, мальчики и девочка живут в одной комнате – разве это допустимо?
Письмо было отправлено дрожащей от волнения рукой. Пока Галина с тревогой ждала ответа от службы опеки, она решила не сидеть сложа руки. План был прост: очернить Оксану повсюду и создать ей такие условия жизни, чтобы та сама ушла вместе со своими «пришлыми» детьми.
Первым делом она направилась в школу, где учились Остап и двое приёмных – брат с сестрой по имени Тарас и Люба. Попросив встречи с завучем, Галина приняла скорбное выражение лица.
— Понимаете… я бабушка… сердце разрывается от боли… — начала она медленно и выразительно. — Дети голодные ходят, уроки запущены. Моя невестка Оксана совсем ими не занимается! Моему Остапу я хотя бы помогаю чем могу… А эти бедняжки? Все трое спят в одной комнате! Девочка-подросток вместе с двумя мальчиками! Это же никуда не годится! Я уж молчу о том, что они постоянно ругаются между собой… У Остапа вещи пропадают новые – наверное ревнуют его за то, что он родной сын.
Завуч выслушала её внимательно и спокойно ответила:
— Галина Васильевна*, мы обязательно побеседуем с детьми и их классными руководителями. Но хочу отметить: Тарас и Люба всегда аккуратны и старательны в учёбе; жалоб на них до сих пор не поступало.
— Да это только на людях они пай-мальчики! — всплеснула руками Галина. — А дома-то совсем другие! Вы просто понаблюдайте повнимательнее!
Покидая школу после разговора с завучем, она ощутила удовлетворение – ей казалось важным уже то, что сомнение было посеяно.
Следующей целью стали соседи сына. Встречая их у подъезда или во дворе во время визитов к семье сына, Галина ловко переводила разговоры на тему бытовых сложностей.
— Ох Валерия*, даже не знаю уже как быть… Невестка моя явно перегружена: дети шумные до невозможности! Кричат постоянно… А квартира-то тесная до ужаса! Я стараюсь помогать чем могу… Но ведь чужих детей понять трудно… Да-да… усыновили двоих недавно… Конечно дело хорошее… но сил у неё нет совсем… Вот бывает – сорвётся да накричит…
Соседи слушали её внимательно: кто-то сочувствовал Галине искренне; кто-то просто любил посплетничать о чужих проблемах. Так или иначе слухи начали расползаться по дому медленно и уверенно.
Однажды забрав Остапа из школы под предлогом визита к врачу, Галина направилась вместе с ним в поликлинику к участковому педиатру.
