— Ты что, совсем? Видно же — денег у тебя почти нет. Зачем тогда интересуешься?
Иван медленно вытащил из кармана три измятые купюры по десять евро и с надеждой в голосе произнёс:
— А если за тридцать евро… может, найдётся что-нибудь?
Маричка бросила взгляд на протянутые деньги, усмехнулась и достала из корзины почти увядшую веточку мимозы — обломанную, поблекшую.
— На, держи. И больше не мешай.
Иван бережно принял ветку, пытаясь осторожно расправить её хрупкие стебли. В этот момент я заметил, как по его щеке скользнула одинокая слеза. На лице мужчины застыло такое отчаяние, что внутри всё сжалось от боли.
