Кульминационный момент настал на третий день, во время обеда. Ганна хлопотала у стола, раскладывая по тарелкам свои фирменные солёные огурцы.
— Вот, Оксаночка, попробуй, — с улыбкой предложила она. — Михайло их всегда обожал. Помню, как он из той командировки вернулся — так банку за вечер опустошил.
— Из какой командировки? — спокойно уточнила Оксана.
Не замечая, как сын бросил на неё предостерегающий взгляд, женщина продолжила:
— Да в прошлом году, в Бердянске. Вернулся такой загорелый, довольный. Всё рассказывал, какой вид из иллюминатора открывается на горы, когда самолёт заходит на посадку. Говорил, дух захватывает!
Наступила напряжённая тишина. Оксана медленно положила вилку на тарелку. Она перевела взгляд на мужа. Тот сидел, уставившись в еду, а по его шее начали расползаться алые пятна.
— Ты летал в Бердянск в прошлом году? — произнесла она негромко, но в её голосе чувствовалась внутренняя неподвижность.
— Мама всё перепутала, — попытался оправдаться Михайло, но звучало это неубедительно.
— Что я перепутала? — удивилась Ганна. — Ты же сам мне фотографии показывал, море, пляж… И ракушку привёз — огромную такую.
Оксана встала из-за стола.
— Извините, я не хочу есть, — произнесла она сухо.
Она вышла из дома и направилась в беседку, что стояла в глубине сада. Спустя несколько минут к ней подошёл Михайло. Он выглядел бледным и растерянным.
— Оксана, я могу всё объяснить, — проговорил он с тревогой в голосе.
— Ну так объясни, — ответила она, не глядя на него, устремив взгляд куда-то в сторону яблонь.
Он сел напротив, ссутулившись.
— Да, я действительно летал. У меня нет никакой аэрофобии, — признался он наконец.
— Я уже это поняла. Тогда зачем весь этот спектакль? — спросила она, внимательно наблюдая за его реакцией.
Михайло тяжело вздохнул.
— Всё из-за денег, Оксан. Подумай сама: перелёт, гостиница, питание, экскурсии… Это же огромные траты! — заговорил он с жаром. — Мне показалось, что это глупая роскошь ради одной недели. Мы могли бы отложить эти деньги на машину, на ремонт или ещё на что-то полезное. Я просто хотел сэкономить.
Слушая его, Оксана ощущала, как внутри поднимается тошнота. Не от гнева — от осознания масштаба лжи.
— То есть ты не просто сказал неправду. Ты выдумал болезнь. Ты играл на моих чувствах. Ты заставил меня волноваться, искать обходные пути, сочувствовать тебе… И всё это ради чего?
