Наверное, она делала это под шум воды в душе.
— Есть ещё одна вещь, — произнёс Данил.
Леся подняла взгляд.
— Я тоже делаю вид. Что всё в порядке. Что не замечаю твоей неподвижности. Притворяюсь, будто не страшно быть одному. Будто я кому-то нужен. На работе я уже не молод, а дома хотелось бы чувствовать себя значимым. Но когда понимаю, что ты меня больше не хочешь — по-настоящему — становится жутко от мысли, что я вообще никому не нужен.
Леся подошла и обняла его. Без масок и ролей. Просто так.
— И что теперь? — спросила она.
— Не знаю.
Они долго стояли на кухне. За окном постепенно сгущались сумерки. Где-то за пределами их мира продолжалась жизнь — равнодушная к их молчанию, к их откровенности, к их утрате.
Позже они легли в постель. Впервые за последние пять лет — просто легли рядом.
— Помнишь, как всё начиналось между нами? — спросила она.
— Конечно.
— Я тогда была другой?
— Ты была юной.
— А теперь?
Он уставился в потолок. Там остался отпечаток его ладони — с тех времён, когда он что-то чинил наверху.
— Сейчас ты стала искренней, — произнёс он после паузы.
Она тихо усмехнулась. Смех был терпким, как трава, которую забыли вовремя срезать.
— Я притворялась сорок две минуты подряд, а ты говоришь — искренней…
— Сейчас ты больше не притворяешься.
Наступила тишина. За окном гудели машины. Жизнь продолжала свой ход без остановки.
— Может быть… просто останемся такими? — предложила она. — Без игры и масок?
— Может быть… — отозвался он, хотя сам до конца не понимал: как это — быть рядом и ничего при этом не делать? Просто существовать рядом с другим человеком. Просто дышать вместе с ним.
Утром Леся положила на стол дневник и рядом оставила ручку.
— Может быть, теперь ты тоже начнёшь писать? О том, что внутри тебя происходит… о мыслях и чувствах?
Данил взял ручку в руку и долго смотрел на чистый лист бумаги перед собой. Затем вывел одно слово:
Потеряно.
Немного подумал и добавил второе:
Найдено.
Леся прочитала написанное и кивнула молча. Она не стала улыбаться — ведь улыбка снова выглядела бы фальшиво.
Она просто взяла его за руку. И они сидели так вместе…
Без времени. Без счёта секунд или минут.
